Самый темный час

- Никак нет, товарищ генерал. Местная резидентура в безопасности, это по большей части коренные жители Анкориджа и Нома, а на них вирус летального воздействия не оказывает. Группа диверсантов ушла чисто, не вызвав подозрений у местных органов правопорядка и контрразведки.

Слушая Нину, я снова ощутил движение ситуации. События чередуются и дополняют друг друга со всё более нарастающей скоростью. В детстве, у меня был калейдоскоп: трубка из плотного картона, два стёклышка и горсть цветных осколков с куском зеркала. Сколько бы не смотрел, всегда получался узор от которого трудно оторвать глаз. Каждый узор неповторим и по-своему уникален. В какой-то момент желание узнать как всё устроено заставило разобрать игрушку, но волшебство не исчезло. Горсть картона и стекла, собранная человеком в нечто удивительное. Штука в том, что сейчас нужно предугадать, как именно сложится узор от поворота трубы. Вдруг резко кольнуло в бедро и боль в ампутированной ноге стала возвращаться. Она прогнала задумчивость. Заставляя вновь чуть наклонившись вперёд обратиться к Маевскому.

- Алексей Андреич, с чем вы пожаловали? И не вставайте, не надо. Пусть для простоты всё будет без особых формальностей, время дорого.

Тот согласно покивал белой от ранней седины головой в такт собственным мыслям и начал обстоятельный доклад, изредка поглядывая на директора ГРУ.

- Благодарю, товарищ командующий. Тогда, с вашего позволения, пусть мои люди ненадолго покинут кабинет. А потом их можно будет пригласить обратно.

Десантник и особист вышли, едва я ответил согласием. Костя выпустил их и уже собирался было закрыть дверь, как я остановил адъютанта. Разговор предстоял долгий, не гоже держать людей в приёмной на сухую.

- Константин Николаич, распорядись чтобы офицерам принесли бутерброды и чай. И передайте им мой приказ – поесть как следует. Голодные обмороки нам не нужны. Да и про генералитет забывать негоже. Товарищи, вам что-нибудь принести?

Но Маевский и Нина отказались, хотя в глазах обоих я прочитал скрытую признательность за предложение. Когда Ларионов ушёл, начальник войсковой разведки продолжил:

- Пусть Нина Ивановна расскажет свою часть истории, думаю это необходимо.

Бережная усмехнулась одними кончиками губ и подавив привычку вставать, вновь заговорила, хотя в этот раз папка так и осталась на столе нетронутой.

- Более двадцати лет назад, управление внешней разведки Российской Федерации провело удачную операцию по извлечению списка советских «спящих» агентов в Северной Америке. Часть из этих людей на контакт не пошла, некоторые сдались спецслужбам стран пребывания, либо затерялись. Несколько человек согласились возобновить работу уже на благо новой России. За шесть месяцев до начала вторжения, ФБР инициировало операцию под кодовым наименованием «Птицелов». По сути, это была тотальная зачистка территории США, Канады и ряда ключевых стран Евросоюза от агентов влияния, установленных разведчиков и тех, кто находился под подозрением в сотрудничестве с российской СВР. Мы лишились внедрённой агентуры, сети в Европе и США оказались разгромлены полностью. Некоторое время держались сотрудники диппредставительств имеющие иммунитет, но…

- Я в курсе, Нина Ивановна. Так понимаю, что в сети «птицеловов» из ФБР попали не все?

Невольная улыбка словно бы осветило жёсткое лицо этой волевой женщины. И я в который раз подивился, как всё же прекрасны русские женщины и как порой непосильна ноша лежащая на их плечах. Но миг отвлечённости прошёл и директор ГРУ снова заговорила сухо, по-деловому.

- Да, товарищ командующий. Полтора месяца назад, через секретариат нашего восстановленного торгпредства в Лаосе, поступил сигнал от двух агентов из тех, что ответил согласием ещё в довоенный период. После проверки нашими весьма ограниченными на данный момент средствами, одного уличили в двойной игре, а второй оказался весьма полезным и занимает достаточно высокое положение в оккупационной администрации коалиционных войск…