Самый темный час

… Через пять минут мы вышли к точке проникновения. Узкий, покрытый изморозью стальной коридор привёл нас к горловине вентиляционного колодца, засыпанного снегом почти на треть. Вверх вели ржавые, но очень толстые скобы лестницы, вбитые и сработанные на совесть лет сорок назад. Мы с Тихушником отделились от основной группы, спустя пару минут после того, как все мы перебежками добрались до занесённого снегом рва перед линией столбов обтянутых колючей проволокой. В зеленовато-белом свете ноктовизора, я всё же видел пушистую плёнку изморози оккупировавшей железные струны между столбами. Я поднёс к изгороди руку с коммуникатором, сосредоточив всё внимание на полоске сканера выведенной на внутренний тактический дисплей визора. Нить индикации напряжения осталась неизменно плоской, это значит, что колючка передо мной это только проволока и больше ничего, нет датчиков и смертельной дозы электричества. Сделав знак напарнику, я аккуратно просунул под «колючку» сначала одну распорку, потом другую. В образовавшуюся прямоугольную дырку сноровисто скользнул Тихушник, а чуть погодя прошёл и я сам. Передвигаясь ползком до следующего забора, мы дважды попадали под луч прожектора, но камуфляж исправно отражал концентрированный столб почти осязаемого света и мы необнаруженными вышли ко второй линии забора. Первым сюрпризом стал вид самой проволоки: ни следа инея и теперь это была не старомодная спираль «бруно», а современная лента с острыми как бритва плоскими лепестками. Сделав напарнику знак остановиться и поднеся руку с датчиком к изгороди, я увидел вполне ожидаемый результат. Плоская, до этого времени нить индикатора взорвалась всплесками ломанных линий. Второй ряд изгороди оказался с подвохом, она не была под напряжением, однако стоит мне коснуться её и приложить усилие, как тут же сработает сигнализация. Но это означает лишь небольшую задержку, только и всего. Из подсумка на поясе, я извлёк плоскую коробочку сканера и сняв перчатки аккуратно закрепил два зажима на расстоянии полуметра друг от друга. На внутреннем дисплее всё так же шло сканирование перепадов напряжения, а я тем временем уже потянулся рукой к поясу за распорками, как слева мелькнула мимолётная тень. Боковым зрением, удалось различить силуэт человека и … собаку на поводке. Одетый в тулуп и валенки часовой шёл вдоль изгороди с противоположной стороны прямо ко мне. Замерев в неудобном положении я постарался превратиться в подобие статуи. Напарник тоже притих, вжавшись в сугроб чуть позади. Из-за воя ветра, шагов человека слышно не было, как едва просматривалась в пелене испарений его фигура. Часовой размеренно шагал к нам, но я опасался его четвероногого спутника, нежели самого русского. Вот фигура приблизилась на пять метров, два, потом поравнялась с тем местом, где на четвереньках стоял я. В зеленоватом свете человек и собака казались просто силуэтом вырезанным из бумаги на фоне отсветов фонарей. По форме ушей и морды, я узнал в спутнике часового, волкодава кавказской породы. Огромный, метр в холке, пёс чинно вышагивал рядом с человеком, иногда еле заметно корректируя поворот лохматой головы, чтобы держать нос по ветру. Когда мы уже почти разминулись, пёс крутанулся в мою сторону всем корпусом и сделал стойку. В свете ноктовизора собачьи глаза приобрели вид двух светящихся точек, от чего казалось, что волкодав видит то, что недоступно его напарнику. Мгновение длилась эта игра в гляделки, часовой тоже было остановился и рука его потянулась к ремню автомата висящего на плече. Указательный палец моей правой, свободной, руки лёг на рукоять лежащего рядом автомата. «Крисс» [40] показал себя отлично: случись что, часовой и его бдительный пёс умрут почти одновременно, ибо хоть я и не видел Тихушника, однако не сомневаюсь, он уже держит русского на прицеле. Если придётся стрелять, время на закладку сократится втрое. Часового хватятся во время радиопереклички, так что у нас останется минут десять. А значит и агент Лавки окажется в неудобном положении. Базу закроют, никто не сможет выйти с территории, пока будет идти поиск нарушителей. В нашем случае это верная смерть, даже я не знаю когда будет нанесён удар. Может быть нам дадут уйти, но всё же велика вероятность, что «шишки» с большими звёздами на погонах, решат не рисковать успехом операции из-за группы головорезов. Всё это метеором пронеслось в голове, пока собака пялилась прямо на меня. Часовой обернулся и сделал шаг в том направлении, куда смотрел его пёс. Палец на спуске уже начало сводить судорогой, когда у русского вдруг ожила рация и он поспешно дёрнув поводок, потащил собаку прочь, нагоняя пропущенное время. Ещё минуту я стоял не двигаясь, пока силуэт часового не растворился во мгле. Быстро установив распорки, я пропустил напарника вперёд, а затем быстро перебрался на ту сторону сам. Распрямившись и сняв с плеча небольшой кусок мешковины, я вытряхнул за ограждение собранный заранее снег. Теперь наших следов вообще не стало видно, а начавший крепчать ветер скоро сотрёт их совсем.