Самый страшный след

Во-вторых, работа в клинике Валентине нравилась, приносила удовлетворение. Каждый день она ехала сюда, испытывая радость, и еще ни разу не пожалела о своем выборе. Специальность врача досталась ей непросто — вместо положенных шести лет учеба из-за войны растянулась на целых девять. С сорок первого по сорок четвертый она трудилась медицинской сестрой и, бывало, не покидала госпитальные палаты по трое суток.

Наконец, третья причина хорошего настроения заключалась в том, что приближался выходной день, а значит, можно было выспаться. Утром в свободный от работы день они с Александром обязательно сходят на рынок, купят овощей и фруктов. Если посчастливится, то возьмут и свежей рыбы. Как в прошлый раз.

— Надо позвонить Саше, — прошептала Валентина, поднимаясь по ступенькам крыльца в приемное отделение. — Замотался, наверное, со своим расследованием. Домой возвращается затемно. И на службу уходит ни свет ни заря…

«Травма» находилась слева от общего фойе. Поздоровавшись со знакомой санитаркой, Валентина повернула в коридор. После яркого солнца в этом узком помещении явно не хватало света. Вдоль левой стены стояли стулья, на которых ожидали пациенты. По правую руку шли несколько помещений: кабинет приема первичных больных, рентгенкабинет, перевязочная, операционная и кабинет повторного приема. Регистратуры и физиотерапии в скромной «травме» клиники на Соколиной Горе пока еще не было.

Дежурный врач обычно принимал и осматривал первичных больных, а при серьезных травмах переходил в операционную. Две дежурные медсестры работали в перевязочной и в кабинете повторного приема.

Валя заглянула в один кабинет, во второй…

Наконец, отыскав подругу, положила на стол перевязочный материал:

— Держи. Надеюсь, до конца дежурства хватит.

— Спасибо, — улыбнулась Люда. — Зашиваемся сегодня. Во «вторичке» пациент как раз перевязки дожидается с травмой руки. Раиса!

В коридоре послышались торопливые шаги.

— Да, Людмила Николаевна, — заглянула в кабинет одна из медсестер.

— Перевязочный принесли. Забирай.

— Вот спасибо. — Медсестра подхватила бинты и вату. И шепотом проговорила: — Пациент — жуть какой противный: все зудит и зудит…

Когда медсестра исчезла, Валя негромко поинтересовалась:

— А что у него за травма?

— Ладонь сильно порезана.

— Правая?

— Правая. Судя по записям в журнале, он у нас уже второй раз на перевязке. А порез все не заживает…

Валентина перекинулась с подругой еще парой слов и, наскоро попрощавшись, вышла в коридор. Проходя мимо кабинета повторного приема, замедлила шаг. Дверь была приоткрыта, напротив на стульях дожидались своей очереди два пациента.

Почти остановившись, она сделала вид, будто что-то ищет в карманах халата. И одновременно осторожно заглянула внутрь помещения.

Пациент сидел сбоку от стола спиной к дверному проему. Однако Валентина моментально узнала странного мужчину, которым так заинтересовались оперативники. Вместо потертого серо-зеленого френча сегодня на нем была простая рубаха навыпуск. Но как не узнать эту плешивую голову, узкие опущенные плечи и гнусавый голос?

«Это он! — затаила дыхание Валентина. — Это определенно он! Надо срочно позвонить Александру!»

Растерявшись, Валя немного задержалась возле входа во «вторичку». Вначале на нее обратила внимания медсестра Раиса, заканчивавшая делать «плешивому» перевязку. Тут и он заерзал на стуле, нервно обернулся.

— Вы ко мне? — спросила медсестра.

— Нет-нет, — мотнула головой Валентина и стремительно пошла по коридору.

У выхода она замедлила шаг, раздумывая, откуда будет удобнее позвонить в МУР. Телефонный аппарат в «травме» не подходил — разговор в кабинете врача будет слышен и в коридоре, и во «вторичке». Если «плешивый» что-нибудь услышит, он моментально сбежит. Ищи его потом.

Еще один аппарат находился здесь же — в приемном отделении.

Вспомнив о нем, Валя остановилась на первой ступеньке крыльца. «Что, если незаметно прошмыгнуть через фойе и забежать в кабинет, где установлен телефон?» — подумала она.

Она сделала движение, чтобы вернуться, и вдруг услышала торопливые шаги по коридору. Потолки в старом здании отличались большой высотой, слышимость благодаря акустике была прекрасной.

«Кто-то из своих, из медиков?.. — ровно секунду гадала женщина. — Нет! Уж больно тяжелая походка!»

Спустившись вниз по ступенькам, она побежала по асфальтовой аллее к своему отделению. Всю ее переполняли страх и желание поскорее сообщить мужу важную новость.

Преодолев сотню метров, она оглянулась.

У крыльца приемного отделения никого не было, пустынным выглядело и начало аллеи. Когда же она перевела взгляд ближе, к округлой цветочной клумбе, от которой в разные стороны расходились дорожки, в груди похолодело. Огибая клумбу, к ней быстро приближался «плешивый» с перевязанной правой ладонью. Больную руку он нес, словно дитя, прижимая к округлому животу. Левую почему-то держал в кармане широких темных брюк.