Самый плохой ректор

Элиска Кошмарек

Нас с тетей Лижбет разместили в уютные комнаты с общей гостиной. Но спалось так себе. Ночью кто-то завывал, чем-то гремел, а с утра пораньше хозяева принялись хлопать дверями. После сна мы с тетей устроились в гостиной с чашками какао, которое нам любезно принесла служанка. На всякий случай тетушка поставила на столик рядом с нами тюбик с помадой.

— Это заглушка, — пояснила тетя Лижбет, уловив мой удивленный взгляд. — Вилария подарила. Прибор глушит чужеродную магию и позволяет спокойно поговорить. В доме магов высшей категории, сама понимаешь, не помешает. Особенно с нашим первым магическим уровнем.

— Вы думаете, нас будут подслушивать? — возмутилась я.

Тетя тем временем опустила в чашки с какао пилюли и, когда ничего не произошло, довольно улыбнулась.

— Не только подслушивать. Еще могут отравить. Но раз напиток не вспенился, на этот раз обошлось.

Тетя сделала большой глоток и довольно зажмурилась. Мне же сразу перехотелось пить.

— Не думаете же вы, что они способны…

— Тут и думать нечего, — фыркнула тетушка. — Ты же слышала ночью вой и шум. Значит, враг подготовился. Будут одновременно запугивать и уговаривать.

— Мой Амадор не такой! — возразила я.

— Амадор хороший мальчик. Наш главный противник не он, а старший лер Тори, — поморщилась тетя, словно съела лимон. — Поэтому ты сама с ним в переговоры не вступай, предоставь это мне. Нам же что нужно?

— Что? — поинтересовалась я и вздрогнула — мне показалось, что за окном промелькнули знакомые тени.

Масики?!

Присмотревшись, с облегчением выдохнула. На ветку села крупная серебристая птица с черным клювом и многочисленными лапами. Какой-то редкий вид, наверное, из местных.

— Нам нужно, чтобы помолвку расторгли с согласия обеих сторон. Но противник может затеять свою игру, — тем временем объясняла тетя Лижбет. — Так все обтяпают, что мы будем им денег должны. Этого мне Адам точно не простит.

— Но Амадор сам хочет отменить свадьбу, — я засомневалась в существовании какого-то коварного плана.

— Хотеть-то он хочет, да кто ж ему даст? — хмыкнула старушка. — С такими зубастыми родственниками нужно держать ухо востро. Еще бы договор почитать. Адам его надежно припрятал, а вы с Валежкой говорили, там есть какие-то лазейки…

Ответить я не успела, в дверь постучала служанка и пригласила нас на завтрак. Тетушка буркнула: «Устроим мозговой штурм позже!» — и понеслась в спальню выбирать наряд. У меня же среди однотипных желтых и серых балахонов выбор был невелик. Но так как вчера я прибыла в желтом, то сегодня пришлось надеть серое. К платью имелся утепленный жакет и серые сапожки, а также серый берет, но он не понадобится: меня парик греет.

Нарядившись, я подошла к зеркалу и ужаснулась. Красные пятна на лице меньше не стали. Попыталась замазать их кремом, но вышло только хуже, кожа приняла какой-то желтоватый оттенок. Ситуацию чуть исправил сдвинутый на лоб парик и высокий ворот платья, который прикрыл подбородок. Значит, любоваться семейство Тори будет моим носом.

Зато тетя Лижбет блистала в новом наряде оранжевого цвета, который сливался с ее кудрями. Правда, яркий розовый жакет не слишком подходил к платью, но тетушка уверила, что сейчас такая мода. Сумочка розового оттенка «вырви глаз» оказалась на редкость тяжелой. На мой вопрос, что туда положили, тетя хмыкнула:

— Магические штучки Виларии: пудреница с оптическим зеркалом, помада-глушитель, прибор для прослушки, дефектор лжи и дымовая бомбочка на всякий случай. И еще свод законов — не процитирую, так от врага отобьюсь, он тяжелый.

— Этой сумочкой не то что отбиться, а убить можно, — заметила я.

— Убивать не будем, это нарушение статьи сто пять Кодекса Альмерии. А вот статья сто тридцать семь не предполагает ответственности, ибо подвергшийся нападению имеет право отбиться подручными средствами, — со знанием дела процитировала кодекс тетя Лижбет и первой ринулась в столовую.

А я с удивлением поняла, что родственница времени даром не теряла и к встрече с противником подготовилась основательно.

Ночью я не слишком-то хорошо рассмотрела интерьеры дома, лишь поразилась простору и размаху. Сейчас же обратила внимание, что комнаты обустроены дорого, но совершенно безвкусно. Но не мне осуждать. Без Валежки и наш дом выглядел бы также, ибо моей фантазии хватало лишь на рецептуры для новых настоек красоты.

Семейство Тори ожидало нас в полном составе.

— Вчера я толком не представил членов семьи, — произнес после дежурного приветствия Амадор. — Мой дед — Асмодей Тори, светлый маг высшей категории, аристократ в двенадцатом поколении и королевский прокурор на пенсии.

Старший Тори важно кивнул, а жених продолжил:

— Мои родители.

Отец ректора процедил сквозь зубы то ли «Альмадовар», то ли «Альмавир» и вновь уткнулся в тарелку с кашей, а его супруга смущенно улыбнулась.

— Так приятно, так приятно, — пропела в ответ тетушка.

Старший Тори буркнул: «Сомневаюсь».

— И совершенно зря, — не смолчала тетя Лижбет. — Сомнения плохо сказываются на пищеварении. Кстати, можете не шептать, мой новый слуховой аппарат прекрасно работает, я слышу даже шорох листьев в парке.

Дед Амадора поперхнулся и закашлялся, но быстро взял себя в руки и ехидно поинтересовался:

— Как вам спалось?

— Чудесно! — ответила тетушка, жестом отказалась от водянистой каши, которую ей пыталась всучить служанка, и придвинула к себе тарелку с мясной нарезкой. Тетя намазала на булочку густой слой масла и сверху положила несколько кусочков ветчины.

— И кошмары не снились? — не сдавался старший Тори, неодобрительно косясь на бутерброд. — А то у нас дом с привидениями, мы-то привычные, а гостям страшновато.

— Нас, Кошмареков, какими-то там привидениями не проймешь, — отмахнулась тетя. — Мы сами кого хочешь напугаем.

— Оно и видно. — Бывший прокурор на пенсии почему-то воззрился на меня. Нацепив на нос очки, он задумчиво произнес: — Мне кажется, я вас где-то видел.

— Ох, дорогой мой, когда кажется, нужно принимать упокоительный… в смысле успокоительный сбор, — заохала тетя. — И обычно подобные галлюцинации возникают при злоупотреблении крепкими напитками. Или при слабоумии.

Дед заскрипел зубами, но не сдавался:

— Определенно я где-то ее видел!

— На портрете, — подсказал Амадор.

Старший Тори промолчал, но, щурясь, продолжал меня разглядывать. Я тоже искоса посмотрела на родственника жениха и вдруг вспомнила. Это же тот старик, который разговаривал со мной по магическому кристаллу! Он еще принял Матюшу за преподавателя. Но он же не мог меня узнать? Сейчас я в гриме, а тогда была в образе. Да и что он мог разглядеть с таким зрением через стеклянный шар?

На помощь пришел Амадор. Желая развеять напряженную обстановку, он принялся задавать ничего не значащие вопросы. Тетушка Лижбет включилась в беседу, и они с ректором обсудили сперва жизнь в Ликарнии, затем поездку на дирижабле, а потом и дорогу до поместья.

— А вы разве не в столице живете? — вновь встрял в беседу дед. — Ликарния — такая дыра.

— Элиска с отцом живут в столице, я же предпочитаю свежий воздух и природу, — с достоинством ответила тетушка.

— Что ж, тогда не будем вас задерживать, как только внук объяснится с невестой — в добрый путь, на природу! — ехидно хмыкнул старший Тори.

— Вы нас совершенно не задерживаете, — возразила тетя. — Тем более здесь у нас обширная программа. Приятные беседы с будущими родственниками, дом с привидениями, а еще в приглашении говорилось о званом ужине: нам обещали принца с главным некромантом. — Тетя Лижбет зашуршала в сумочке и достала мятый конверт. Она вытащила письмо Амадора к моему папеньке и приложила к глазу монокль: — Так и есть, принц и некромант! Кстати, здесь говорится о дорогом подарке.

Я с укором посмотрела на тетю, воздух вокруг старшего Тори заискрился — кто-то явно не сдержал высокий магический резерв. Родители Амадора и вовсе сбежали по-тихому, а жених вздохнул:

— Увы, принца с некромантом на ужине не будет. Я не ожидал, что лер Кошмарек так быстро откликнется на письмо и что вы так скоро приедете.

— Что же вы не подготовились? — пожурила Амадора тетя и напомнила: — Но надеюсь, подарок-то будет? Здесь написано «семейная реликвия».

Тетя Лижбет потрясла письмом, а старший Тори поджал тонкие губы:

— Все аптекари такие меркантильные?

— Все аристократы такие скряги?

Лер Тори сжал кулаки, а тетя вцепилась в сумочку. Оба приняли боевую стойку.

— Лира Элиска, я покажу вам парк, — торопливо предложил Амадор и потянул меня за руку.

Я покосилась на тетю.

— Иди, детка, погуляй, а я еще не прикончила… завтрак. — И тетушка кровожадно улыбнулась.

— Дед, — ректор обратился к родственнику, — составишь нам с лирой Кошмарек компанию?

— Прости, но нет. У меня здесь намечается свой личный кошмар, — с вызовом ответил лер Тори.

Старшие представители двух семейств продолжали буравить друг друга взглядами, я же последовала за Амадором. За тетушку я, конечно, переживала, но у нее с собой был свод законов — весомый аргумент в беседе с противником. Мне же нужно объясниться с Амадором и заверить, что я не против расторжения помолвки. А может, во всем ему признаюсь. Но это как пойдет.

К сожалению, разговор с Амадором не клеился. Но я не виновата. Просто, прогуливаясь по дорожкам парка, я обратила внимание на необычного зверя, похожего на серебристую змейку. Меня насторожили многочисленные черные лапы и шесть пар красных глаз на вытянутой морде. Что-то подобное я уже видела.

— Слышал, вы увлекаетесь зельеварением? — отвлек вопросом Амадор. — Между прочим, в нашей академии есть целительский факультет, вы могли бы там учиться.

— Папенька против, — пробурчала я, разглядывая зверя, притаившегося в траве.

Но ответила честно. Все так и было… до тех пор, пока я не ослушалась отца и не сбежала из дома.

— Понимаю. Я раньше и сам был против того, чтобы женщины учились в академии, — огорошил Амадор.

— Так что же поменяло ваше мнение? — полюбопытствовала я.

— Ну, во-первых, я стал ректором, а на этой должности маг должен обладать широтой взглядов. А-вторых, я встретил одну…

Договорить собеседник не успел, потому что я увидела знакомую фигуру. Вернее, тень, которую отбрасывала на пожухлую траву эта самая фигура. И ринулась в кусты.

— Я сейчас, — пообещала ошарашенному ректору.

Разумеется, в кустах, как и предполагала, обнаружилась притаившаяся в засаде Матюша. Рядом с ней сидела та самая змейка с черными лапками и красными глазами.

— Масики? — догадалась я. — Матюша? Что вы здесь делаете?

Серебристая змейка тут же распалась на шесть одинаковых зверьков, которые радостно оскалились.

«Куда ты, туда и мы», — услышала в голове знакомый писк.

— Мы-ы-ы, — промычала горгулья, подтверждая все вышесказанное.

— А если вас увидит ректор Тори? Вы представляете, какой будет скандал? Вся моя конспирация пойдет дракономопсу под хвост!

— Лира Элиска, с вами все в порядке? — раздался со стороны дорожки голос Амадора.

— Да-да, я сейчас, — громко сообщила ректору и зашипела на зверей: — Скройтесь по-тихому! У меня ответственный разговор с женихом.

Матюша тяжело вздохнула, шикнула на масиков, те трансформировались в огромную птицу и, взмахнув серебристыми крыльями, улетели. Сама же горгулья испарилась в светлой дымке. Я поправила парик, натянула на лицо улыбку и вышла к ректору.

Амадор, как воспитанный человек, не стал уточнять, что я делала в кустах. Он как ни в чем не бывало продолжил прогулку, а заодно беседу:

— Элиска, давайте говорить начистоту.

— А давайте, — согласилась я.

— Дело в том, что я никак не могу на вас жениться, потому что встретил другую, — решительно выдал Амадор и выдохнул с облегчением.

Я же вздрогнула: на стволе дерева моргнули шесть пар красных глаз. Заметив беседку, подхватила ректора под руку и потащила за собой:

— Что-то я замерзла. Укроемся!

И ничего страшного, что беседка слишком хлипкое укрытие — стены из плюща и потолок из мелких реек не защитят от ветра и дождя.

— На чем мы остановились? Вы, кажется, кого-то встретили, — напомнила я. — С этого момента поподробнее.

— Да, в академии я встретил одну адептку…

В этот момент я заметила Матюшу. Та прикинулась кустом и с веткой на голове подползала к беседке.

— Вот ведь… горгулья! — не сдержалась я.

— Зачем же вы так, — с осуждением произнес Амадор. — Она очень милая девушка. Немного дерзкая, но добрая и любит животных.

— При-ду-шу, — из горла невольно вырвалось шипение, когда масики переместились на крышу и просунули любопытные морды сквозь решетчатое заграждение.

— Думал, вы другая, — расстроился ректор Тори и недовольно поджал губы, чем напомнил своего старшего родственника.

Я нервно улыбнулась, соображая, как исправить ситуацию:

— Душ… Душно, говорю.

— Странно. А до этого вам было холодно, — удивился Амадор. — Может, вы заболели?

Масики уже просунули тельца в беседку и грозились свалиться на ничего не подозревающего ректора. Поэтому я потянула Амадора к выходу:

— Поговорим в доме.

— По-моему, вам плохо. Давайте-ка отложим разговор, — предложил Амадор. — Вы идите, я догоню.

Ректор указал на дорожку, которая вела к парадному входу в особняк. Сам же направился в глубь парка. Он явно был расстроен тем, что разговор по душам не случился. Да и я из-за присутствия шпионов нервничала, вела себя глупо и не успела открыть Амадору правду.

В растрепанных чувствах я отправилась в наши с тетушкой комнаты и в гостиной застала теплую компанию: Матюшу и фурий. Когда только успели прискакать? Чую, масики спелись с горгульей, она их и перетащила. Налицо преступный сговор.

Матюша обосновалась на коврике и лопала печенье, которое служанка оставила в вазочке для дорогих гостей. Масики уселись на спинку дивана, словно на жердочку. Со сложенными крыльями они напоминали крысят, правда, за эти дни зверьки заметно отъелись, мех красиво серебрился, а на пушистых мордочках красовались довольные улыбки.

— Я же вас по-хорошему просила оставаться в академии, — укорила зверей и сняла парик, обмахивая лицо. — Матюша, так себя ответственные горгульи не ведут!

— У-у… — Зверюга пожала плечами и покосилась на фурий, намекая, что именно они подбили ее на приключение.

«Куда ты, туда и мы!» — радостно закивали масики, а я взвыла.

Нашу перепалку нарушила ворвавшаяся в гостиную тетя Лижбет. Она победно потрясла над головой сумочкой, словно щитом, и плюхнулась на диван, не замечая масиков. А вот горгулью тетушка увидела и обрадовалась:

— Детка, и ты здесь?! Правильно, поддержка нам пригодится.

Мало того, что тетя испортила воспитательный процесс, так еще принялась хвалить провинившихся и хвастаться украшениями.

— Вот! — гордо произнесла она, демонстрируя перстень. — Нам подарили обещанную семейную реликвию. Первый раунд за мной!

— Это же… Это же перстень дедушки Амадора! — ахнула я, припоминая, что кольцо еще за завтраком красовалось на мизинце у старшего Тори.

— А я о чем говорю — семейная реликвия! — подтвердила тетя. — Они пригласили нас на смотрины явно не знакомиться, а хотят расстроить помолвку. Значит, должны компенсировать нам моральную травму.

— Мы с Амадором битву двух семейств не планировали, — растерянно пробормотала я.

— Дорогуша, аппетит приходит во время еды! — сообщила тетя, достала из сумочки бутерброд и передала Матюше.

Горгулья довольно зачавкала, подтверждая слова старшего наставника. Я же ужаснулась: после так называемых смотрин семейство Тори может разориться.