Самый плохой ректор

Элиска Кошмарек

Увы, утром чуда не произошло: фурии все так же висели на ветке головами вниз и довольно скалились. Пришлось перед занятиями бежать к смотрителю и сдавать новых питомцев. Лер Костюшко принял масиков, как родных. Да и зверьки, почувствовав заботу и внимание, послушно полетели за ним изучать свой новый дом и знакомиться с мохнато-пернатыми друзьями. Последние вылезли из укрытий и с интересом рассматривали постояльцев. Я лишь попросила масиков за территорию парка не вылетать и не пугать студентов, а особенно ректора. Он, бедненький, и так в стрессе. А то увидит с утра пораньше этот ужас, летящий на крыльях ночи, и заикаться начнет. Или, что еще хуже, выгонит нас из академии. По-хорошему, надо бы предупредить Амадора. Пожалуй, забегу к нему перед началом занятий.

В приемной ректора я застала секретаря Пшемика, тот важно восседал в кресле, подпиливая ногти. Завидев меня, он резво вскочил с места и перекрыл мне доступ в кабинет.

— Там занято! — предупредил Пшемик Дергун, расправляя жабо на впалой груди.

— У меня срочный вопрос, — не сдавалась я, наступая на тщедушного секретаря. — Мне очень нужно!

— Всем нужно. Но ректор не для всех доступен! — И Пшемик навалился на дверь спиной, раскинув руки.

Хотела возразить, что я загляну всего на минуточку, только скажу про новых питомцев и исчезну. Но замерла у двери, услышав знакомый гнусавый голосок.

— Я как лучше хоте-ела… А они бу-у… А я ме-е…

— Вместо того чтобы шпионить за своими сокурсниками, адептка Беде, подтяните учебу! — строго, а главное громко, проговорил ректор Тори.

Вот и Ханка могла бы четче произносить слова, последнюю фразу я не разобрала. Пришлось прислониться ухом к двери, чтобы расслышать ответ. Пшемик перестал вредничать и тоже вытянул шею.

— Я? Шпионю?! Да я слежу за порядком! У вас студенты то книги воруют, то зелья по ночам запретные варят, то срывают представление известных артистов, — с обидой сказала Ханка.

— Адептка Беде, я вас вызвал не для того, чтобы обсуждать поведение других студентов, а чтобы поговорить о вашем, — резко ответил Амадор.

Я приклеилась к двери. Теперь уж точно никуда не уйду, пока не услышу в подробностях, какие именно провинности числятся за одной из лучших студенток.

Пшемик указал мне взглядом на выход. Но я приложила палец к губам, и секретарь обреченно кивнул: понял, что от сообщника в моем лице так просто не избавиться. Он сполз ниже и склонился к замочной скважине. Оно и понятно, там гораздо лучше слышно. И видно.

— Сторож мне сообщил, что вчера на вас отреагировала защитная рамка, — продолжил отповедь ректор, а я задумалась над словами Амадора.

Все же Вилка была права. Неужели в том кулоне, который она временно изъяла у Ханки, была иллюзия магического фона? Это же что получается, у адептки Беде действительно нет магии? Не то чтобы я злорадствовала или считала это недостатком, просто сама Ханка неоднократно кичилась собственным высоким магическим уровнем, а тех, у кого был первый или второй, называла неудачниками.

— А сторож не сообщил, что ваша магическая рамка на днях пропустила на территорию чужаков? — с вызовом парировала Ханка, а мы с Пшемиком удивленно переглянулись.

— Этого не может быть! — возразил ректор. — Вход посторонним на территорию академии воспрещен и карается строгим выговором.

— Кому-то, может, и воспрещен, а для ваших любимчиков закон не писан! Я лично видела, как адепт Райт ходил по академии с какой-то посторонней девицей. Та нацепила мантию отделения зельеварения, но я-то всех знаю — и кто учится на первом курсе, и на втором. Нет у нас таких студенток!..

Пшемик прижал ухо к замочной скважине сильнее и вцепился в дверную ручку. Я тоже не отставала. Только если у секретаря было простое любопытство, то меня эта история касалась самым непосредственным образом: ведь речь шла о Валежке!

— С адептом Райтом я переговорю отдельно и выясню, что за незнакомку он провел на территорию академии, — пообещал Ханке ректор, а я решила, что нужно срочно предупредить Джера. Но сперва дослушать разговор.

— Давайте поговорим о вас, — напомнил студентке Амадор.

— Давайте! — томно отозвалась Ханка. — Я блестяще выдержала вступительный экзамен и сдала первую сессию, результаты отличные…

— Кстати, о ваших результатах, — перебил девицу ректор. — Мне поступили жалобы от студентов, что на занятиях по зельеварению всю работу за вас делает преподаватель. И ваши сокурсники не видели, как вы сдавали устный зачет, только письменную контрольную…

— Пусть мои сокурсники купят магические линзы, чтобы лучше видеть! — огрызнулась Ханка. — Это все завистники. Наверняка опять эта Комарек с Войтой наябедничали!

Да что же она к нам с Вилкой прицепилась? Нет, я, конечно, тоже заметила, что магистр Болек помогает адептке Беде, да и много чего другого подмечала. Но чтобы бегать и ябедничать ректору? Других, что ли, у нас с ним занятий нет?!

— Хочу вас расстроить, но пожаловались не они, — возразил ректор. — В отличие от вас адептка Комарек не строчит кляузы, а усердно занимается и еще успевает спасать зверей…

Пшемик с удивлением на меня покосился, словно речь шла не обо мне, я же гордо расправила плечи. Какой же он все-таки хороший, мой Амадор — справедливый, в меру строгий, выдержанный… когда не рычит и не сверкает в припадке гнева глазами. А еще он такой страстный… Кажется, я слишком увлеклась мыслями о ректоре, потому что всем телом налегла на дверь. А может, это Пшемик решил просунуть ухо в замочную скважину. Только дверь дернулась, распахнулась, и мы с секретарем ввалились в кабинет, упав на ковер.

— Ой! — взвизгнула Ханка и вцепилась в столешницу, смяв какую-то бумагу.

Ректор Тори, который стоял возле окна, уставился на нас:

— Адептка Комарек, вам вчера не хватило цирка, и вы сегодня с утра решили продемонстрировать мне акробатический номер? А вы, лер Дергун, опять подслушивали?

— Я? Опять? Да я никогда!.. — первым опомнился Пшемик и поднялся. К чести надо сказать, помог подняться и мне. — Хотел сообщить, что к вам посетитель…

— А я нечаянно налетела на лера Пшемика, — торопливо вторила я, поддерживая хлипкую версию секретаря.

— Я толкнул… А я уронила… — выдохнули мы одновременно.

Амадор старался быть серьезным, но уголки губ подрагивали, а из горла раздался подозрительный хрип, напоминающий сдавленный смех. Но заметив у своего стола Ханку Беде, заинтересованно разглядывающую чужие бумаги, ректор нахмурился:

— Адептка Беде, вы свободны! Готовьтесь к устному зачету по зельеварению и разберитесь с деканом магмеханики, почему при входе в академию на рамке не отражается ваш магический уровень. Возможно, вам следует показаться целителю? — Ректор обернулся к нам с Пшемиком. — Лер Дергун, пригласите ко мне адепта Райта. А вы, лира Комарек, задержитесь!

Ну вот, опять. Только восстановила равновесие в отношениях и закрепила его поцелуем, как этот грозный окрик «Задержитесь!».

К счастью, все оказалось не так страшно. После ухода из кабинета Ханки Беде и Пшемика, Амадор мне тепло улыбнулся. А я тут же выдала:

— Масики прилетели!

— Куда? — не понял ректор.

— К нам. В академию! — И не позволяя опомниться, затараторила о том, что отвела масси-фурий к смотрителю, и что нам нужно пополнять зверинец.

— Они очень хорошие! Вот увидите… увидишь, — запнулась я, когда Амадор подошел ближе.

— Лиска, ну что мне с тобой делать?

— Поцеловать? — выпалила я и тут же смутилась.

Амадор рассмеялся, чем еще больше удивил. В таком отличном расположении духа я не видела его очень давно. Да никогда не видела, чего уж там.

— Обязательно поцелую, но позже и не здесь, — пообещал Амадор, понизив голос. — Скоро, очень скоро мы сможем быть вместе и не скрывать наши чувства от других.

Неожиданно, откровенно, смело. Я даже рот открыла от удивления, но тут кое о чем вспомнила:

— Ты же хотел подождать? Сам говорил, что нам нужно на время расстаться, потерпеть два или три года, пока ты сделаешь карьеру.

— Я осознал, что не смогу так долго ждать, — признался Амадор.

— А как же твоя невеста? — поинтересовалась я, зачарованно глядя на то, как любимый ректор склоняется ко мне.

— В ближайшее время я увижусь с ней и ее родственниками. Уверен, смогу убедить их в том, что помолвка — ошибка. Затея наших отцов изначально была глупой. Мы сами должны выбирать свою судьбу.

Амадор быстро коснулся моих губ поцелуем и отстранился. Да и звонок прозвенел, не позволяя ни продолжить разговор, ни продлить поцелуй.

— Беги на занятия, Лиска, все будет хорошо, — пообещал ректор и вновь улыбнулся.

Чудеса, да и только! А жизнь-то потихоньку налаживается. Это что же получается: все мои страдания позади? Не нужно будет скрывать свои чувства, прятаться, таиться. Я смогу рассказать обо всем папеньке, спокойно учиться и встречаться с Амадором. Чуть позже мы обязательно поженимся, я окончу академию, открою лечебницу для магических зверей… Мечта, а не жизнь!

В течение всей пары по артефакторике я парила в облаках, представляя свою чудесную жизнь с Амадором, вспоминала наши разговоры, тайные ночные прогулки и поцелуи. Если Амадор пообещал решить проблему и поговорить со своей невестой в ближайшее время, то непременно сдержит слово. Он может быть таким убедительным, уж я-то знаю. Уверена, невеста непременно согласится и пойдет навстречу…

Тут я вздрогнула и… с грохотом упала не только с небес на землю, но еще и со стула. И меня посетило гениальное открытие: невеста — это же я!

У кого-то от переизбытка чувств совсем и память, и мозги отшибло. Вместо того чтобы думать о поцелуях, меня сразу должна была насторожить фраза Амадора, что он собирается поговорить с невестой и с ее родственниками. В ближайшее время. Э-э… В какое такое ближайшее время? С какой такой невестой?! Я из академии никуда уезжать не собираюсь. Папенька отбыл в Фуфляндию. А Валежка учится в пансионе, и если бы ректор пригласил ее на разговор, она бы мне давно написала. Тогда с кем Амадор Тори планирует встретиться? Тут я кое о чем вспомнила, точнее кое о ком. И похолодела. Нет-нет, она же не могла… Она на такое неспособна… Но интуиция вкупе со здравым смыслом вопили: моя дорогая тетушка Лижбет способна на все!

После первой пары я опять понеслась в приемную ректора, но меня ждало неприятное известие: Амадор Тори покинул здание академии, взяв несколько дней отпуска. Он даже не успел переговорить с адептом Райтом, который ждал его возле кабинета и которого я совершенно забыла предупредить о кляузе Ханки Беде.

— Как же так? — растерянно пробормотала я, дергая закрытую дверь.

Хотя до конца не понимала, что сказала бы ректору, если бы застала его в кабинете.

— О, и ты здесь, Лиска. Зачем он нас вызвал? — поинтересовался Джер у секретаря.

— Вот! — важно произнес Пшемик Дергун и передал Райту бумагу с вензелем академии за подписью ректора Тори.

Джер зашевелил губами, а я вытянула шею, прищурилась и прочитала:

— Адепт Райт, прошу вас… тарам-парам… написать объяснительную…шурум-бурум… здесь пропустим… на каком основании… Ага, вот! На каком основании вы провели на территорию академии постороннюю девушку!.. Значит, объяснительная и строгий устный выговор. Всего-то!

— Ничего не понял, — пробормотал Райт и покосился на меня.

— Объяснительную записку на имя ректора можно передать через меня, — важно сказал Пшемик.

А я шепотом добавила:

— Это по поводу Валежки. Ханка Беде видела тебя с незнакомой девицей и нажаловалась.

— Фуф, — с облегчением отмахнулся Райт. — Я думал, что-то серьезное. Напишу, что невесту приводил. С этим разобрались. А ты здесь зачем?

— Вот и мне хотелось бы знать, — поддакнула запыхавшаяся Вилка, которая еще с начала занятий ждала объяснений, а затем пустилась догонять обезумевшую меня.

Судя по пристальным взглядам Джера и Виларии, от меня они не отстанут, пока не вытрясут правду. Что ж, придется рассказать. Все равно нужно с кем-то посоветоваться.

— Не здесь, — процедила я сквозь зубы, покосившись на Пшемика.

У того от нетерпения аж уши удлинились и руки затряслись. Но, как говорит тетя Лижбет, чтоб у нее молодильное зелье скисло: «Много будешь знать — плохо будешь спать!»

Во время длинной перемены я вывела друзей в парк, нашла уединенное место — в кустах возле любимого болотца Матюши — и поведала о разговоре с Амадором и о своих предположениях.

— Твоя тетушка может, — согласилась со мной Вилка. — Элиска, тебе срочно нужно ехать в Ликарнию. Если успеешь.

— На Матюше, может, и успею. — Я задумалась: — Только нужно отпроситься на несколько дней у куратора Дуба. Вдруг придется ехать в поместье семейства Тори и вытаскивать оттуда тетю.

— Ваш Дуб очень вредный, без веской причины на несколько дней не отпустит, — предупредил Райт. — Только если заболеть.

— Пф, делов-то! Выпей сопливую таблетку, заболей и отпрашивайся на здоровье! — хмыкнула Вилка и принялась рыться в карманах.

— Сопливую таблетку? — переспросили мы с Райтом.

— Самый ходовой товар среди школьников в нашей лавке магических штучек, не считая подушек-пукалок. Пьешь таблетку, пышешь жаром и чихаешь, — пояснила подруга, выдавая мне красные пилюли. — Через пару часов все пройдет, но справка, как и пропуск по уважительной причине, тебе обеспечены.

Я воспользовалась советом Вилки и вскоре явилась пред ясны очи вредного куратора, кашляя и чихая, да еще красными пятнами покрылась — все же вторая пилюля была лишней. Лер Дуб сразу же вызвал дежурного аптекаря, и они вместе постановили, что адептку Комарек нужно срочно изолировать, желательно как можно дальше от академии, пока она не распространила заразу на других. От лазарета в Жиже я отказалась, а вот на предложение посидеть на карантине дома, в Ликарнии, любезно согласилась.

Перед уходом я попрощалась в парке со своими питомцами и попросила масиков, которые облепили дерево и смотрели с тревогой, за мной не следовать, не переживать, а главное, дождаться. Масси-фури махнули на прощанье крыльями, обнажив пушистые тельца и тощие черные лапки. Шесть пар красных глаз глядели настороженно.

— Я скоро вернусь, — пообещала я им, хотя полной уверенности в скорейшем возвращении не было. — Слушайтесь смотрителя и Матюшу.

Мы обнялись с Вилкой, я погладила за ушком Полли, Матюша взяла меня за руку, и мы с горгульей скрылись в туманной дымке.