Самый плохой ректор

Элиска Кошмарек

Как ни странно, адепт Райт на тренировке не зверствовал, замечаний не делал, по лабиринту сильно не гонял и даже дал пару подсказок, как пройти командное испытание. А испытания пугали — мало будет отбиться от иллюзорных чудовищ, роли которых сейчас исполняли огромные тени, так нужно еще преодолеть препятствия и найти артефакты. А как найти и преодолеть, если Ханка постоянно вредничает, а Ленка ноет? Хорошо, что выделили время на подготовку, а вот на разборки, то есть на переговоры с Райтом времени осталось всего ничего — до вечера.

После практикума в зверинце Валежка уединилась в парке с горгульей и готовилась к бою с бывшим ухажером — писала обвинительную речь. Когда мы с Вилкой заглянули на поляну, обнаружили, что сестрица собрала целую армию пушисто-зубастых поклонников и отрабатывала обвинения, расхаживая возле болотца. Горгулья деловито кивала, хрустя засохшим камышом, дракономопс в знак поддержки подвывал, змеелисица Полли жалобно взвизгивала, а Вася с Базей хватались за головы.

— Представляете, он признался мне в чувствах, обещал пойти к папеньке и просить моей руки, — возмутилась Валежка. — А сам исчез!

Полли рыкнула, потто Вася с Базей погрозили кулачками, а сестрица топнула ногой, отчего местные мошки с ужасом разлетелись в стороны:

— Он бросил меня!.. Уехал, испарился и даже не попрощался!

Звери заверещали, а горгулья многозначительно промычала:

— Ы-ы?

— Вот и мне хотелось бы узнать почему?! Что случилось? — согласилась с ней Валежка. — Пришлось подружиться с дочкой ректора. Так я и выяснила, что Джер подрался с ректорским сынком, за что его и выгнали из столичной академии. Он был лучшим выпускником, отличником боевого факультета!.. А теперь прозябает в этой дыре.

— Но-но, я бы попросила, — встряла я, выходя из-за дерева. — Между прочим, в Протумбрии это лучшая академия!

— В Протумбрии, может, и лучшая. Потому что единственная, — съязвила Валежка. — И подслушивать нехорошо!

— А потому что ты скрытничаешь и ничего мне не рассказываешь! — в свою очередь возмутилась я. — Ты моя сестра, а я даже не знала, что ты влюблена и страдаешь!

— Некогда было. То ты с папенькой пропадала все дни в аптеке, то срывала свою очередную помолвку, потом и вовсе замуж собралась. Ты уехала в академию, я в пансион. Да и что рассказывать? Почему Джер меня бросил, я так и не узнала.

— Вот и спросишь у него. Нам пора! — И я указала взглядом на тропинку.

— Ы-ы! — улыбнулась Матюша, выдвигаясь вперед.

— Тяв-тяв! Фыр-фыр!.. Пш-пш, — заголосили пушистые друзья.

— Нет-нет, в Циркус мы вас не возьмем, — возразила Вилка и погладила змеелисицу за ушком. А на праведное возмущение в виде фырканья добавила: — Но обязательно вам обо всем расскажем!

Звери нехотя смирились, исчезая с полянки по одному, а мы направились в центр провинциальной Жижи.

Здание Циркуса раскинулось на центральной площади, напротив виднелась гостиница, рядом находились сувенирные лавки и стоянка таксомобилей. Сегодня вечером здесь было особенно шумно и светло. Яркий цветастый купол сверкал гирляндами, возле входа красовались афиши, приглашающие посмотреть уникальное представление. Народ покупал сладкую вату и занимал места согласно купленным билетам. Джер нервно расхаживал возле кассы, теребя в руках билеты. Увидев нас, он приглашающим жестом открыл дверь, и мы оказались на арене под куполом и в окружении трибун, располагавшихся с трех сторон от манежа. Нам достались места в первом ряду. Меня немного смущала тонкая световая сеть магического происхождения и надписи: «Осторожно! Опасные звери! Руки в сетку не просовывать!». Но рассмотреть в деталях ни манеж, ни даже ограждение мне не позволила сестрица.

Она еще у входа начала браниться с Джером и продолжила, как только мы заняли места.

— Предатель!.. — шипела сестра.

— Кокетка!.. — парировал Райт.

— Неудачник!.. — не сдавалась Валежка.

— Вот поэтому я и уехал, — тяжело вздохнул наставник. — Не хотел, чтобы ты считала меня неудачником! Думал, окончу с отличием Провинциальную академию и вернусь победителем…

— А я к тому времени выйду замуж! — съехидничала сестра.

— Замуж? За кого это? — прищурился Райт и схватил Валежку за руку, разворачивая к себе. — Ты же говорила, что только я! Значит, у тебя что-то было с сыном ректора!

— Как ты можешь так говорить?! Да ты!.. Да я!.. — взвизгнула Валежка.

— Перерыв! — не выдержала я. — Вернетесь к дебатам в антракте, а сейчас начинается представление.

Валежка всхлипнула, Райт насупился. О перемирии речи, увы, не шло, а времени оставалось мало — сестре сегодня нужно вернуться в пансион, а до этого как-то убедить поклонника сохранить нашу тайну.

Я склонилась к Валежке и шепнула на ухо:

— Срочно мирись с ним! Иначе наш план провалится, и папенька обо всем узнает. Я уже не говорю о ректоре.

— Как с ним мириться? — зашептала в ответ Валежка и покосилась на хмурого Райта. — Он даже ни разу мне не улыбнулся, не обнял, только сыплет обвинениями.

— Вспомни наставления тетушки Лижбет, — подсказала я. — Прояви инициативу!

Сестра задумалась, явно припоминая слова тети, которая вчера вечером извергала советы и объясняла тактику охмурения поклонников. Я-то, как обычно, все прослушала, меня больше волновало письмо Амадора к отцу, а вот Валежка ловила каждое слово и даже записывала.

Тем временем раздались фанфары, послышалась барабанная дробь, и на манеж вышли трубачи и барабанщицы. Под куполом зажглись яркие огни, на веревочных лестницах на арену спустились акробаты, а из-за кулис эффектно выскочил серебристый пегас. На крылатом коне важно восседал тщедушный тип в белом трико, в блестящем пиджаке на голое тело и в высоком цилиндре. Мужчина широко улыбнулся и зычно выкрикнул:

— Многоуважаемые лир-ры и лер-ры! Только сегодня вы увидите уникальное представление! Акр-робаты, жонглер-ры, музыка-анты под руководством дир-р-ректора Хмырика. То есть меня!

Публика зааплодировала, лер Хмырик приосанился и продолжил вещать:

— На манеж выйдут опасные звери! Уникальные магические существа! Пегасус агларе, фурии и спиногрызы рогатчатые! А очаровательная женщина-змея Жасмин исполнит смертельный номер «Огненный шар»!

Зрители громче захлопали в ладоши, послышались вскрики: «Смертельный шар?! Акробаты! Опасные звери…»

Мы с Вилкой переглянулись. В отличие от остальных зрителей, нас очень заинтересовали звери, особенно настоящий пегас. Вилка вытащила из кармана очередной прибор собственной разработки, активировала и направила тонкий луч на пробегавшего мимо нас пегаса.

— Сплошной обман, — тяжело вздохнула подруга. — Обычный конь, и магии в нем нет. Жаль.

А мне-то как жаль! Издалека зверь выглядел эффектно: владелец прицепил лошади крылья и зачем-то натер белоснежную шкуру блестками.

— Похоже, фурии и спиногрызы — это какие-нибудь мыши и тараканы с накладными клыками и рогами, ибо в «Бестиарии» подобные животные не указаны, — со знанием дела заметила я, потому что «Бестиарий» изучила тщательно, читая по ночам и отвлекая себя от мыслей о вредном ректоре.

Валежка, расслышав мою реплику, вдруг взвизгнула:

— Тараканы?! Магические?! Ах!

— Угу, рогатые спиногрызы, — подсказала я.

Подпрыгнув, Валежка каким-то образом оказалась на коленях хмурого Райта и закатила глаза, изображая обморок. Адепт неожиданно прижал ее к груди и бросил на меня грозный взгляд:

— Нельзя быть такой черствой! Вы же сестры! У Валежки тонкая душевная организация. В отличие от некоторых, она боится зверей, особенно магических.

Мы с Вилкой одновременно хмыкнули: совсем недавно Валежка мило общалась с куда более странным магическим зверьем, чем рогатые тараканы, а тут вдруг испугалась. Но судя по тому, что Райт уже не злился и приводил в чувство сестрицу поцелуем, наставления тетушки Лижбет, как помириться с поклонником, Валежка усвоила.

Правда, после моего многозначительного покашливания голубки друг от друга отпрянули, все же правила приличия никто не отменял. Но теперь эти двое держались за руки и смотрели не на манеж, а друг на друга. Да и меня больше интересовали не жонглеры с акробатами, а откровения адепта Райта.

— А как так получилось, что ректор Тори ничего не знает об учиненном тобой скандале в столичной академии? — не удержалась я от любопытства.

— Так ваш Тори находится в жесткой оппозиции к ректору Альмерской академии, хочет доказать, что провинциальная школа магов не хуже. Они оба претендуют на пост министра просвещения и между собой не общаются, — ответила за Райта Валежка, которая уже выпотрошила из него всю информацию. — Зато деканы боевых факультетов дружны. Столичный наставник дал Джеру отличные рекомендации, а ваш местный декан был только счастлив заполучить лучшего адепта.

— И никто тебя здесь не узнал? — не сдавалась я.

— Да кто поедет в эту дыру… — отмахнулась Валежка и осеклась, бросив на меня виноватый взгляд.

— Амадор даже не навел справки о студенте? — продолжила я допрос.

— Когда ему, — хмыкнула Вилка, которая все это время тоже прислушивалась к разговору. — Он же не только ректор академии, а еще и советник наместника Протумбрии. Не до столичных интриг, своих провинциальных хватает. Да и личная жизнь бурлит, не до студентов.

— И еще тратит рабочее время на нашего папеньку, пытаясь поймать, чтобы разорвать помолвку, — подсказала Валежка.

— Разорвать помолвку?.. — заинтересовался Райт.

— Не отвлекайся на глупости, — попросила я. — Лучше о тебе. Как-то ты должен был объяснить ректору Тори, почему перевелся?

— Сказал, что поссорился с семьей. Но в этом есть доля истины, отец прочил мне карьеру в министерстве, я же стремлюсь всего добиться сам, — пояснил Райт. — Ректора мои объяснения устроили.

Вот это уже похоже на правду. Мне кажется, Амадор и сам желал доказать родственникам, что может добиться всего сам. Поэтому и уехал из столицы в Протумбрию и, к удивлению многих, стал ректором.

— А ты зачем скрываешь от лера Тори, что ты и есть его невеста? — прищурился Райт, задав неприятный вопрос. — Как я понял, жених ни о чем таком не подозревает?

— Какой понятливый! В общем… — протянула я, думая, как бы лучше ответить. — Все сложно.

— Моя Элиска — талантливый зельевар и всегда хотела учиться в магической академии, — встряла сестра. — Но папенька за ее спиной сговорился о браке. И так получилось, что именно в Провинциальной академии открыли набор магесс. Моя Лисочка сама поступила, но заодно…

— Заодно и на жениха посмотрела, — с пониманием хмыкнул Райт. — Посмотрела и передумала выходить замуж. Понимаю, характер у ректора сложный, он явно не дамский угодник.

Валежка пробормотала: «С таким характером он точно не женится. И так затеял помолвку в преклонном возрасте, видимо, раньше никто не соблазнился». В чем-то сестрица была права. Если бы не один упертый ректор со сложным характером, я бы уже давно во всем призналась, но меня не хотели ни слышать, ни видеть. Поэтому да, у нас с ним все сложно.

— Не вздыхай ты так, не сдам я тебя ректору, — подмигнул мне наставник по боевой магии. — Но и ты меня не выдавай! Мне нужно закончить академию с отличием, с хорошими рекомендациями устроиться во дворец к наместнику. И потом пойду к вашему отцу просить руки Валежки.

Райт посмотрел на сестру таким пронзительным взглядом, что нам с Вилкой стало неловко. Я тут же заинтересовалась пролетающей над ареной гимнасткой.

— Следующим номером выступают опасные фурии! — объявил директор Циркуса, а в зале приглушили свет. — Прошу с мест не вставать и магическую сеть не трогать.

Раздалась барабанная дробь, ассистенты в белых трико и блестящих пиджаках вынесли на манеж сундук. Публика привстала, директор выкрикнул:

— Але-оп!

Крышка отскочила, и в воздух взвились сверкающие шары. Ассистенты удалились, оставляя в центре круга директора Циркуса и кружащие у него над головой шары.

— Але-оп! — вскрикнул тщедушный лер Хмырик и взмахнул тростью.

Четыре шара расправили крылья и ринулись к ограждению. Один завис перед нами.

— Что это? — Я выгнула бровь.

— Нечто наполненное магией, — произнесла Вилка, направив на серебристый шар прибор для определения магии. И в следующий момент ойкнула.

Из шара вдруг показались два глаза на вытянутой мордочке, темная когтистая лапа потянулась к блестящей коробочке, что находилась в руках у подруги. Мне даже почудилось, что раздался шелестящий голос: «Дай!»

— Але-оп! — снова крикнул директор Циркуса.

Шар раскрылся: появились четыре тощие лапки с острыми когтями, плотное мохнатое тельце и хвост. Вытянутая зубастая морда напоминала крысиную. Глазки-пуговки недобро мигнули, зверь оскалился, обнажая ряд острых клыков.

— А-а-а… Они живые! — завизжала Валежка, вжимаясь в Райта.

Зверь провел длинным хвостом по прозрачному барьеру, отчего тот заискрился. Фурия вытянула вперед когтистые лапы, словно собираясь на нас напасть.

— Але-оп! — послышался громкий окрик директора.

Странные звери вновь закрыли серебристыми крыльями мохнатые тельца, словно спрятались в коконы, и опять напоминали шары. Они поднялись к куполу, вычерчивая в полете необычные фигуры и оставляя дорожку из серебристой пыльцы. В полумраке арены представление выглядело эффектно. После очередного окрика дрессировщика звери опять раскрыли крылья. Раздался щелчок хлыста, и животные принялись совершать акробатические трюки: кружились и падали со стремительной скоростью, зависая всего в паре дюймов от пола.

Директор Циркуса вновь щелкнул хлыстом, и пять зверьков соединились, образуя единую фигуру, которая начала менять очертания, размер и цвет.

Вот перед нами возник мерцающий пегас и пронесся по манежу, оставляя столп серебристых искорок. Мифический зверь исчез, растворяясь в воздухе дымкой. А по магической сети, что отделяла зрителей от зала, уже ползла длинная змееножка — огромная серебристая змея с несколькими парами черных лап и двумя рядами острых зубов. Особо нервные зрители закричали, Валежка уткнулась лицом в плечо Райта, мы же с Вилкой переглянулись. Отвлеклись всего на несколько секунд, а на манеже уже царила неразбериха. Директор кричал, отдавая приказы, и щелкал кнутом, а фигура змеи распалась на пять острозубых зверьков, которые теперь шипели. Три зверя напали на дрессировщика, царапая его одежду и прорывая когтями модный цилиндр. Двое зверьков бросились на магическую сеть, та затрещала и заискрилась. Зрители с первых рядов повскакивали с мест, я же застыла, разглядывая зверя, который завис перед нами. Мне показалось, что он не причинит вреда. Да, зубы острые, но я заметила, что один клык обломан, а пушистое тельце выглядит измученным — мех свисает клочками, обнажая розоватую кожу, крылья местами изодраны.

«Спасите-помогите!» — раздался в голове тонкий писк, а фурия принялась царапать решетку.

— Это ты мне? — переспросила я.

Зверек кивнул, в ту же секунду раздался окрик директора Циркуса. Магическая решетка вспыхнула, отталкивая от себя зверьков. Крышка ящика распахнулась, и мне показалось, внутри что-то зашевелилось. Но разглядеть я не успела. Фурий уже притянуло в ящик, словно магнитом, и крышка захлопнулась.

— Небольшая техническая неполадка, — зычным голосом сообщил директор, снимая с головы подранный цилиндр и демонстрируя лысину. — Но наше представление продолжается! На арену выходят силачи!

Помощники лера Хмырика быстро оттащили ящик с фуриями за кулисы, а на сцену вышли два гиганта, подбрасывая гири, словно те были не тяжелее воздушных шаров. Но ни меня, ни Вилку дальнейшее представление не интересовало.

— Ты слышала? Мне кажется, они просили о помощи, — прошептала я подруге.

— Увы, не слышала, — покачала головой Вилария, а я вспомнила, что магии у нее нет.

— А вы что-то слышали? — обратилась я к Валежке с Райтом.

Но сладкая парочка лишь отмахнулась. Джер был так увлечен утешением сестрицы, что ни на фурий, ни на нас внимания не обращал.

Публика уже успокоилась и вовсю аплодировала силачам и вышедшим вслед за ними клоунам. Похоже, магов, кто мог бы расслышать ментальный призыв, в зале было мало. А возможно, магию заглушало ограждение. Или же мне все показалось.

— Надо бы выяснить, что это за зверьки, — задумчиво произнесла я, а Вилка согласно кивнула.

Решила завтра же отправиться в библиотеку и еще раз проштудировать «Бестиарий». А еще надо расспросить декана Матеуша и смотрителя Костюшко. Чую, что с этим магическим зверьем что-то не то.

* * *

Представление подходило к концу, рогатчатые спиногрызы, от одного упоминания о которых Валежка падала в обморок, в действительности оказались королевскими жуками-рогоносцами размером с ладонь. Магии, как определила с помощью прибора Вилка, в них не было. Но они пугали впечатлительных лир громким жужжанием, летая над головами огромной рогатой стаей. В чем была суть этого номера, нам стало понятно, лишь когда жуков запустили в прозрачные шары, и спиногрызы на какое-то время исчезли. Вилка многозначительно заметила:

— Никакой магии: ловкость рук и зеркальная перегородка. И, кстати, нам пора — до отбоя осталось двадцать минут. — Подруга покосилась на целующуюся парочку и хмыкнула: — Смотрю, переговоры идут успешно, надеюсь, на тренировках нас ждет послабление.

К академии мы бежали, не досмотрев смертельный номер с огненным шаром и, к сожалению, не успели посетить местный буфет. Сторож нас нехотя пустил, проворчав что-то про потревоженный сон. К счастью, магическая рамка на входе Валежку не остановила, Вилкины обманки сработали отменно. Матюша ждала нас в кустах возле калитки и радостно замычала, выходя из укрытия. Какой умный зверь! Мы обнялись с сестрой, пообещав друг другу писать, затем отвернулись с Вилкой, чтобы не наблюдать за поцелуем влюбленных. Я напомнила голубкам, что нам пора. Важно оттеснив в сторону Райта, Матюша схватила сестру за руку и исчезла вместе с ней.

— Э-э… Куда… Как… — нахмурился Райт, глядя на мерцающую дымку, что осталась висеть в воздухе.

— Я тебе все объясню. Потом… Если захочешь… — пообещала я, выпроваживая адепта из той части парка, где находилось общежитие целителей магических животных.

Как раз послышался сигнал отбоя, свет в фонарях стал тусклым, студенты разбегались по корпусам. Вилка первой направилась к нашему общежитию, предупредив, что оставит окно открытым, если вдруг куратор забаррикадирует дверь. Я ненадолго задержалась, потянув вновь начавшего задавать вопросы Райта к калитке.

— Тебе пора. И не беспокойся! Матюша доставит Валежку в пансион.

— А разве можно использовать зверей в личных целях? — нахмурился Райт.

— Конечно нельзя! — согласилась я, подталкивая его в спину. — Но иногда можно. И ты же никому не скажешь, мы ведь теперь семья.

Райт закашлялся, пробормотав, что еще в нашу первую встречу уловил мое сходство с Валежкой. И заметил, что сходство не только внешнее, но и характерами — упрямые и вредные.

— Кто бы говорил! Сам меня мучил на пробежках! — напомнила я.

— Чего уж там… — Райт отвел взгляд. — Ладно, моя кошмарная будущая родственница, расходимся, пока нас не засекли.

Адепт приобнял меня, подмигнул и понесся через кусты к своему общежитию. И я понеслась. И ведь почти добежала, как вдруг наткнулась на преграду. То есть на ректора Тори. И это уже не случайность, закономерность! Ведь ректор шел со стороны учебного здания и зачем-то остановился возле корпуса целителей. И, судя по сузившимся глазам и недовольно поджатым губам, Амадор видел наше прощание с Райтом.

— Ой, — пискнула я, ударившись о широкую ректорскую грудь.

— Значит, я ледышка, поэтому ты решила согреться в чужих объятьях?! — процедил Амадор, оттаскивая меня с тропинки к развесистому дереву. Не иначе убивать будет, без свидетелей.

— Да ты!.. То есть вы… Вы все не так поняли! — бормотала я, хватаясь за ветки, как за спасательный круг.

Ректор встряхнул меня, отцепив от дерева, и приподнял над землей, приблизив злющее лицо к моему.

— То есть объятий сейчас не было? И свидания тоже?

— Ничего не было! — Кажется, из ректорских ноздрей повалил пар. Или это магия вырывалась наружу, окутывая дымкой владельца. Ой, лучше сказать правду. Ну-у… почти правду. — Мы были в Циркусе, а там такое… В общем, я расстроилась, а Джер меня по-дружески утешил.

— Уже Джер? — рыкнул Амадор. — И чем же тебя расстроили клоуны или силачи?

— Там были опасные звери! И они… Я… Мы…

— Значит, вы ходили в Циркус с адептом Райтом, — продолжал злиться ректор, слыша свое. — И ты утверждаешь, что это не свидание?

— С нами еще Вилка ходила, — нашлась я и сдала подругу с потрохами. В конце концов, она уже в комнате, режим не нарушала. Вспомнив о Валежке, торопливо добавила: — И еще одна студентка. Сторож может подтвердить, а ты, то есть вы, можете проверить.

Амадор поставил меня на землю и отстранился:

— Обязательно проверю. А пока выношу вам, адептка Комарек, первый устный выговор в этом семестре.

— За что?! — возмутилась я. — Произвол!

— Было бы за что, придушил бы, — проворчал ректор. — А выговор за то, что нарушаете режим. Отбой был десять минут назад. А вы где?

— А я с вами. Вы меня и задержали на эти десять минут!

— На пять, — подсказал вредный Амадор. — А пять минут ты любезничала с Райтом…

— Оказывается, вы не только ледяной, но еще и мстительный, — проворчала я и отвернулась с намерением уйти.

Стою тут перед ним, объясняюсь, практически ни разу не соврала, всего лишь кое о чем умолчала. А он мне угрожает и мстит!

Не успела сделать и пару шагов, как меня потянули назад, прижали к груди и наказали поцелуем. Только хотела возмутиться, но поцелуй стал горячим, мысли расплавились, а былая решимость выбросила белый флаг. Кажется, я начинаю привыкать к резкой смене ректорского настроения. И даже получать удовольствие. А что еще остается? Пришлось обнять Амадора и ответить на поцелуй. Ох, поторопилась я, назвав его ледышкой. Прикосновения обжигали, я пылала… Может, самое время признаться?

— Что хочу сказать… — произнесла охрипшим голосом, нехотя разрывая поцелуй.

— Правду, адептка Комарек, и только правду. И не сказать, а написать в объяснительной записке. С подробностями: почему поздно вернулись в академию, где и с кем были, — ехидно проговорил ректор, а затем развернул меня и подтолкнул к калитке, мстительно добавив: — Вот теперь я тебя задержал на десять минут.

Только хотела вставить свое веское слово, как меня приподнял мощный поток воздуха и перенес к дверям общежития, предварительно распахнув эти самые двери.

— Деспот! Никакой личной жизни, — проворчала я.

— Вся личная жизнь только со мной, — раздался шепот, а я обернулась.

Амадора рядом не было, но каким-то образом он меня услышал и ответил. Вот ведь… бытовой маг!

— Так я разве возражаю? Сам с невестой не разобрался, мне не верит… Тиран! — мстительно проворчала я в пустоту.

Лестница вдруг покачнулась, меня легонько подбросило, закрутило и перенесло в комнату, где ко сну уже готовилась Вилка.

— Вот кому надо в Циркусе выступать! Недаром что бытовой маг высшей категории, — бубнила я, переодеваясь ко сну.

Когда представила Амадора в обтягивающих белых трико и в блестящем пиджаке, в которых гарцевал на пегасе лер Хмырик, захихикала.

Но как только голова коснулась подушки, я мечтательно улыбнулась, вспоминая недолгий, но такой горячий поцелуй. Кажется, уже пятый. Или шестой?..