Сампагита, крест и доллар

До середины XIX в. испанцы неуклонно проводили политику недопущения местного населения к образованию, противясь даже тому, чтобы филиппинцы изучали испанский язык (к моменту завоевания архипелага американцами им владело лишь 10 % населения). Они считали, что просвещение откроет глаза жителям островов на их бедственное положение. Один монах утверждал, что стоит туземцу помыслить о чем-нибудь кроме своего буйвола, как он тут же становится врагом короля и самого господа бога. Анонимный филиппинский автор (1821 г.) таким образом конструировал ход рассуждений испанцев: «Если мы позволим индейцам изучать испанский язык, некоторые из них могут усомниться в нас… Они будут понимать то, что мы говорим, начнут спорить с нами и писать против нас. Если мы позволим им процветать, они станут слишком богатыми, возомнят себя равными нам, сочтут себя достойными сидеть рядом с нами, есть за одним столом, станут домогаться важных постов, выдвинут из своей среды руководителей. Не позорна ли такая перспектива? Итак, чтобы они и далее пребывали в жалком состоящий, чтобы они прозябали в бедности, верно служили нам, не надо учить их испанскому языку, пусть остаются невеждами, пусть говорят на варварском языке и обмениваются дурацкими мыслями, пусть у них никогда не будет богатства, пусть они испытывают постоянную нужду».

Только в 1863 г. в стране были учреждены публичные школы для филиппинцев. В наше время клерикалы, перечисляя заслуги испанцев и особенно церкви, указывают, что в годы испанского господства на архипелаге открылось несколько учебных заведений, а Университет св. Фомы был создан еще в 1611 г. (раньше Гарварда, чем филиппинцы немало гордятся). Однако при этом они забывают добавить, что до середины XIX в. названные учебные заведения предназначались исключительно для испанцев и даже метисы допускались в них с большим трудом.

Со второй половины прошлого столетия принсипалес стали отправлять своих детей в лучшие университеты Европы. Получившие западное образование молодые филиппинцы составили местную интеллектуальную элиту, илюстрáдос (по-испански «образованные», «просвещенные»). Эти представители интеллигенции особенно остро ощущали приниженное положение своей родины. Они принесли на Филиппины передовые идеи демократии и социальной справедливости, которые сыграли важную роль в развитии идеологии национально-освободительного движения.

Илюстрадос открыто выражали недовольство политической и экономической зависимостью от метрополии, несмотря на то что по своей культурной ориентации были испанофилами. «Мать-Испания» оставалась для них духовной родиной (хотя колонизаторы лишь терпели их и отнюдь не считали равными себе — расовый барьер был практически непреодолим). Они не сомневались, что в процессе колонизации Филиппины стали частью испанского мира, что процесс необратим и, следовательно, надо добиваться достойного места в этом мире.

Деятельность илюстрадос способствовала тому, что разрозненные антииспанские выступления слились в широкое антиколониальное движение, завершившееся в 1898 г. падением колониального режима. Переломным моментом в истории этого движения считается 1872 год, когда взбунтовались рабочие и солдаты арсенала в городе Кавите. Они перебили испанских офицеров и с криками «Смерть монахам!» и «Долой Испанию!» двинулись на Манилу. Восстание было потоплено в крови, сорок «зачинщиков» были расстреляны немедленно. Трех филиппинских священников — Гомеса, Бургоса и Самору, поднявших голос против засилья орденов, обвинили в участии в восстании и предали мучительной смерти на гарроте (удушение железным ошейником).

Казнь трех священников, которых и поныне чтут на Филиппинах, массовые репрессии и преследования имели эффект, обратный тому, на который рассчитывали испанские властители, — привели к росту национального самосознания и вызвали к жизни пропагандистское движение. Руководителями его были илюстрадос, эмигрировавшие в Испанию. Они боролись против крайностей режима, требовали уступок и реформ от властей, своей доли в управлении страной. Крупнейшим идеологом пропагандистского движения стал Хосе Рисаль, популярность которого в стране сегодня поистине колоссальна. Поклонение ему практически не имеет границ. Его творчество и биография являются предметом самого скрупулезного изучения, памятники Рисалю рассеяны по всей стране, во дворе каждой школы возвышается его монумент, его именем названа провинция, и даже страну предлагают назвать в его честь.

Хосе Протасио Рисаль-и-Меркадо-и-Алонсо родился в 1861 г. в зажиточной семье, которая, однако, тоже испытала на себе произвол испанских властей. Он учился в Маниле и жил в доме незадолго перед тем казненного патера Бургоса. Характерно, что, когда юный Рисаль захотел поступить в университет, его мать сказала отцу: «Не посылай его больше в Манилу. Он и так уже знает достаточно. Если он будет знать больше, ему не сносить головы». К сожалению, пророчество ее сбылось.