Самозванец

Шуйский. Недруги найдутся у любого монарха. Это в природе вещей и ничего не значит. Как нам добиться поддержки большинства?

Георгий. Подумаешь, большинство! На нашей стороне все смелые и честные сердца отечества.

Шуйский. Смелость и честность весьма похвальны, но я предпочитаю большинство. Как превратить сопротивление царских недругов в общее сопротивление? У нас есть лишь то, что у нас и без того есть. Надежны бояре из числа друзей Ивана и конечно патриарх.

Георгий. И народ.

Шуйский. Возможно, и народ.

Георгий. Он делает все, что хочет.

Шуйский. На Руси легко вызвать волнения и почти невозможно добиться изменений. Нельзя осуществить государственный переворот, опираясь на бедных и справедливых. Для смены власти не хватает надежных людей. Без союзников не обойтись. Нам необходимы стрельцы.

Георгий. Стрельцы ненавидят Дмитрия.

Шуйский. Стрельцы ненавидят Дмитрия как антихриста. Он отстранил их от несения службы в Кремле, а в сторожевые башни и будки посадил свою личную охрану из поляков. Но стрельцы страдают одним недугом: для них весь смысл жизни – в охране царя. Они присягнули ему на верность и присяги не нарушат. Остается одно средство.

Георгий. Одно?

Шуйский. Этот царь не имеет права быть царем.

Георгий. Кем же ему быть?

Шуйский. Самозванцем. Царевича Годунов сжег, а спасенный мальчик царевичем не был. Все его высочество состряпано.

Георгий. Хоть бы так оно и было.

Шуйский. Ладно, дети. Теперь соберитесь с духом. Я велел изготовить подметные письма.

Георгий. Что это?

Шуйский. Совсем новая вещь, печатная икона. Святой образ в век своего размножения. Всего здесь восемьсот листов.

Георгий. С одним и тем же ликом?

Шуйский. С одним и тем же ликом.

Георгий. Чудно.

Шуйский. Здесь представлен в виде святого маленький Дмитрий, сын Ивана, а с ним святой Димитрий Солунский.

Георгий. Что? Выходит, изверг – святой?

Шуйский. Помилуй, князь! Да если царский сын – святой, выходит, он мертв! Его сожгли в Угличе, превратили в прах и пепел, а нами правит самозванец. Я втолкую стрельцам, что они ему присяги не давали.

Георгий. Выходит, царь – не настоящий? Не от Ивана?

Шуйский. Я подумал, есть смысл представить дело таким образом.

Георгий. Старая ложь, ее давно похоронили.

Шуйский. Я выкопал ее из могилы.

Георгий. Способ нехорош.

Шуйский. Я говорил им, каков нрав этого человека, описывал его мерзости и преступления, доказывал его измену отечеству. Они мне не поверили. Если ты дважды сказал правду, а тебе не верят, имеешь ты право солгать?

Георгий. Из всех доводов против Дмитрия этот – самый дурацкий.

Шуйский. Самый дурацкий наконец-то подействовал. Это – все, что понимают в политике охранники.

Георгий. Хочу спросить, что сулит такая вот печатная вещь?

Шуйский. Ничего. Но наш век этого еще не знает.

Георгий. Будь оно намалевано – куда ни шло.

Шуйский. Из-за этого листка стрельцы и впрямь разъярились, заявили, что Бог такого греха не попустит и что они готовы изверга-самозванца…

Георгий. Убить на месте!

Шуйский. Продать.

Ксения. Неужто нельзя обращаться с моим женихом как со взрослым человеком?

Шуйский. Душа моя, какой же отец не досадует, когда дочь его выходит замуж за другого мужчину? – Как только стрельцы увидят серебро, они пойдут приступом на Кремль.

Георгий. Откуда его взять – серебро?

Шуйский. Сейчас купцы совещаются в Замоскворечье. К вечеру ожидаю решения Китай-города. Как только купцы договорятся, лари с рублями на восьми подводах доставят в Стрелецкую слободу. Сегодня ночью возьмем Кремль.

Георгий. Славное дело. Вы все продумали.

Шуйский. Пока дело не кончено, все может статься. У пса еще не вырваны зубы, постарайтесь с ним поладить. Вы оба обязаны были это сделать и оба не сумели. Вам бы только переть напролом. Вы на каком свете живете? Смирение и хитрость – вот наши отечественные добродетели. Действуя в открытую, с извергом не справишься. Обещайтесь притвориться, когда он станет вас донимать.

Ксения. Да. Обещаемся.

Георгий. Да. Само собой.

Шуйский. Соглашайтесь со всем, что он скажет. Не моргнув глазом. И не переглядываясь.

Ксения. Пусть донимает. Мы все поняли.

Шуйский. Для царя все средства хороши. Молодую девушку легко осрамить. Благородного витязя легко обезглавить.

Ксения. Да еще прикажет, чтобы им восхищались.

Шуйский. Да. Коль скоро он царь, он – царь. Поклянитесь, что выстоите, пока не закончится мятеж. (Они клянутся.) Нужно продержаться еще шесть часов. Неизвестно только, что произойдет раньше. Либо он решится на расправу, либо нам представится случай действовать.

Георгий. Вопрос не в том, хватит ли у нас твердости и выдержки.

Шуйский. В чем же?

Георгий. Мы стали лжецами. Обманщиками.

Шуйский. Наше дело правое.