Сальватор

С этими словами г-н Жакаль, пытаясь справиться с волнением, охватившим его в результате печальных размышлений, снова достал табакерку и с шумом втянул вторую понюшку табака.

- В конечном счете, - философски заметил он, поднимаясь, - наглец получит по заслугам. Я помню, он вчера просил моего согласия на брак. Но никогда Жибасье не будет домоседом. Он создан для великих путешествий, и, я полагаю, дорога из Парижа в Тулон подойдет ему скорее, чем путь в царство Гименея. Как-то он воспримет свое новое положение?..

Господин Жакаль в задумчивости подергал за шнур.

Появился секретарь.

- Пригласите Жибасье, - приказал начальник полиции. - А если его нет, пусть придет Мотылек, Карманьоль, Овсюг или Костыль.

Когда секретарь вышел, г-н Жакаль нажал на кнопку, почти незаметную в углу комнаты. Спустя мгновение суровый полицейский в штатском появился на пороге потайной двери.

- Входите, Голубок, - пригласил г-н Жакаль.

Человек с неприветливой физиономией, но нежным именем подошел ближе.

- Сколько у вас сейчас человек? - спросил г-н Жакаль.

- Восемь, - отвечал Голубок.

- С вами вместе?

- Нет, со мной будет девять.

- Ребята крепкие?

- Мне под стать, - отозвался Голубок таким басом, что сомневаться в его силе не приходилось, если только о силе можно судить по голосу.

- Прикажите им подняться, - продолжал г-н Жакаль, - и все вместе ждите в коридоре за дверью.

- С оружием?

- Да. Как только услышите колокольчик, входите сюда без стука и прикажите человеку, который здесь окажется, следовать за вами. В коридоре вы передадите его четверым своим товарищам, пусть препроводят его в нашу тюрьму предварительного заключения. Когда арестованный окажется в надежном месте, пусть ваши люди снова поднимаются и ждут в коридоре на прежнем месте до тех пор, пока я снова не позвоню и не сдам другого пленника. И так далее, пока я не отменю приказ. Вы меня поняли?

- Отлично понял! - отвечал Голубок. - Отлично! - повторил он, выпятив грудь, как человек, гордый собственной понятливостью.

- А теперь, - строго сказал г-н Жакаль, - должен вас предупредить: за арестованных отвечаете головой.

В эту минуту в дверь кабинета постучали.

- Это, вероятно, один из ваших будущих пленников. Ступайте скорее за своими людьми.

- Бегу! - рявкнул Голубок, одним прыжком выскочив в коридор.

Господин Жакаль опустил за ним портьеру, уселся в кресло и сказал:

- Войдите!

Секретарь ввел Овсюга.

XXVII

Расчет

Поклонник дамочки, сдававшей внаем стулья в церкви Сен-Жак-дю-О-Па, долговязый и бледный под стать Базилю, степенно вошел в кабинет, кланяясь г-ну Жакалю, словно алтарю.

- Вы меня вызывали, благороднейший хозяин? - спросил он скорбным голосом.

- Да, Овсюг, вызывал.

- Чем я могу иметь честь быть вам полезным? Вы знаете, что моя жизнь в вашем распоряжении.

- Это мы сейчас увидим, Овсюг. Прежде скажите, был ли у вас повод для недовольства мною с тех пор, как вы на службе?

- О Всевышний Господь! Никогда, достойнейший хозяин! - поспешил заверить елейным голосом любовник Барбетты.

- А я, Овсюг, имею веское основание быть вами недовольным.

- Дева Мария! Неужто это возможно, добрый мой хозяин?

- Более чем возможно, Овсюг: так оно и есть, и это доказывает, что вы оказались неблагодарным.

- Пусть Бог, Который меня слышит, - медовым голосом пропел иезуит, ниспошлет мне смерть, если я хоть раз забыл о ваших милостях.

- Вот именно, Овсюг, я боюсь, как бы вы их не забыли.

Напомните-ка мне, дабы я убедился, что у вас хорошая память.

- Славный мой хозяин! Неужели, по-вашему, я могу забыть, как меня арестовали на улице Сен-Жак-дю-О-Па у церковной двери, после того как я прихватил серебряный крест и золоченый потир [Большая чаща (церк )]; и быть бы мне на каторге, если бы не ваша отеческая забота, благодаря которой я выпутался из этой грязной истории.

- С того дня, - сказал г-н Жакаль, - я приобщил вас к службе. Как же вы себя показали?

- Однако, благороднейший хозяин... - - перебил его Овсюг.

- Не прерывайте меня! - строго предупредил г-н Жакаль. - Я все знаю. Вот уже полгода вы работаете на папашу Ронсена из Конгрегации.

- Я действую в интересах нашей Святой Церкви! - набожно выговорил Овсюг, с глуповатым видом устремив взгляд к потолку.

- Странно вы понимаете ее интересы! - с притворным возмущением воскликнул г-н Жакаль. - Ведь папаша Ронсен и его Конгрегация утянули за собой в пропасть господина де Виллеля, а тот - кабинет министров! Таким образом, вы, несчастный человек, сами того не зная - так мне думается! стали возмутителем общественного порядка и, не подозревая того, пошатнули трон его величества.

- Возможно ли это? - вскричал Овсюг, растерянно глядя на г-на Жакаля.

- Вы, разумеется, слышали, что кабинет министров сменился нынче утром? Знайте, что вы явились одной из причин этой административной революции. Вас объявили опасным преступником, и я решил, пока в столице не утихнет шум, поместить вас в надежное место, где вы могли бы спокойно собраться с мыслями.

- Ах, добрейший мой хозяин! - вскричал Овсюг, бросаясь г-ну Жакалю в ноги. - Клянусь Богом Всемогущим: ноги моей не будет в Монруже.