Сальватор

– Кажется, и вправду звонят! – ответила слегка смущенно Шант-Лила.

– Вы кого-то ждете? – спросил банкир, стараясь казаться недовольным.

– Клянусь, что нет, – ответила гризетка. – Вы окажете мне неоценимую услугу, если сможете выставить того, кто позвонил. Я отпустила прислугу и никак не могу сама сказать, что меня нет дома.

– Совершенно справедливо, принцесса, – с улыбкой произнес господин де Моранд. – Сейчас я дам от ворот поворот этому так некстати пришедшему гостю.

И направился к входной двери, благословляя человека, кем бы он ни был, за то, что тот выручил его в такой щекотливой ситуации.

Через минуту он вернулся.

– Отгадайте, кто пришел, принцесса? – сказал он.

– Графиня Дю Батуар, конечно же.

– Нет, принцесса.

– Может быть, моя кормилица?

– Снова не угадали.

– Портниха?

– Нет! Некий молодой человек!

– Кредитор?

– Кредиторы все старики, принцесса! А молодой человек может быть только дебитором красивой женщины.

– Тогда это мой кузен Альфонс! – сказала, покраснев, Шант-Лила.

– Нет, принцесса. Этот красивый и юный человек явился к вам, как он говорит, от мсье Жана Робера.

– А! Я знаю, кто это. Бедный юноша, которому нечем заплатить за место в театре «Порт-Сен-Мартен». Он пришел ко мне попросить похлопотать за него перед Жаном Ровером. Они земляки, но этот юноша очень застенчив и не осмеливается обратиться с подобной просьбой к известному поэту… Поэтому…

– Поэтому он обращается с ней к вам, – продолжил господин де Моранд, – и, честное слово, он прав, принцесса. До чего же он мил! Так вы говорите, он беден?

– Столь же беден, как и молод.

– И зачем же он приехал в Париж?

– Искать удачу.

– Вы хотите сказать, счастье, принцесса, поскольку он обратился именно к вам. Умеет ли он что-нибудь делать… помимо того, чем наградила его природа?

– Он умеет читать и писать… Как все.

«Как все, это слишком сильно сказано», – подумал про себя банкир, прекрасно знавший почерк и стиль письма гризетки. А вслух спросил: – А он, случаем, не умеет ли считать?

– Он получил диплом балаклавра словесности! – сказала Шант-Лила.

– Ну, если он и впрямь имеет диплом балаклавра, – продолжал господин де Моранд, – я мог бы найти для него приличную работу.

– Неужели сможете? Но ведь вы же его совсем не знаете! – воскликнула Шант-Лила.

– Я сделаю это, хотя и не очень хорошо его знаю… – галантно ответил господин де Моранд. – Можете завтра же прислать его ко мне в министерство. Если он так же умен, как и приятен на вид, я обеспечу его будущее. А теперь, принцесса, давайте-ка поговорим о вашем будущем для того, чтобы нас не беспокоили больше, как побеспокоили только что. Я боюсь, что вы не так поняли ту роль, которую я просил вас играть в моей жизни. Я человек очень занятой, принцесса, и дела государственной важности, не говоря уже о моих личных делах, так занимают меня, что я не могу позволить себе заниматься багателью в тамбуре, как простой человек. С другой стороны, я вынужден по соображениям политической экономии, объяснять о которых было бы слишком долгим занятием, делать вид, что имею любовницу. Понимаете ли вы меня, принцесса?

– Прекрасно понимаю! – ответила Шант-Лила.

– Так вот, дорогой друг, не в обиду будь сказано, но доходило это до вас довольно долго. А для того, чтобы вы этого не забывали, я изложил настоящий смысл наших отношений на бумаге. Это в некотором роде договор, который я оставляю вам для того, чтобы вы смогли поразмыслить над ним на досуге. Надеюсь, вы будете удовлетворены той суммой, в которую я оценил оригинальность наших отношений. А теперь, принцесса, позвольте, я подправлю локоны ваших волос, которые я нечаянно задел.

И господин де Моранд, достав из бумажника несколько тысячефранковых банкнот, накрутил на них, как на папильотки, несколько локонов из прически принцессы Ванврской.

– До свидания, принцесса, – сказал он, по-отечески целуя ее в лоб. – Я сейчас пришлю к вам земляка мсье Жана Робера. Уверен, что этот молодой человек будет достоин нашего с вами внимания. А если его голова соответствует его лицу, то это означает, что вы отыскали настоящего феникса, о котором говорит Ювенал.

И господин де Моранд покинул будуар гризетки, счастливый тем, что так легко отделался.

Глава CLIV Коломба

Спустя три года после той драмы, о которой мы вам только что поведали, и спустя три дня после визита господина де Моранда к Шант-Лила, то есть в конце зимы 1830 года, «Театр Итальянцев» давал необычайное представление оперы «Отелло», для дебюта в Париже ставшей знаменитой за два года выступлений на итальянской сцене синьоры Кармелиты, которую все почитатели оперного искусства выразительно и с любовью называли синьора Коломбо.

Весь Париж, как это принято говорить сейчас, но как не говорили в те времена, весь аристократический, интеллигентный, богатый, артистический, наконец, Париж устремился в тот вечер в «Театр Итальянцев».