Сальватор

Глава CXLV Раздумья господина Жакаля

Каким бы парадоксальным ни показалось наше мнение, мы смеем утверждать, что самая лучшая власть та, при которой можно обойтись безо всяких министров.

Люди нашего возраста, явившись свидетелями политической борьбы и министерских интриг конца 1827 года, даже если в их памяти мало что осталось из воспоминаний о последнем издыхании Реставрации, согласятся, мы в этом даже и не сомневаемся, с этим нашим мнением.

Потому что после временного правительства, в которое вошли господин маршал де Ламот-Удан и господин де Моранд, король поручил господину де Шабролю сформировать новый кабинет министров.

Узнав из газет от 26 декабря о том, что господин де Шаброль отправляется в Бретань, все решили, что кабинет министров уже сформирован, и с тревогой ждали, когда же «Монитер» опубликует его состав. Мы говорим «с тревогой» потому, что после волнений, имевших место 19 и 20 ноября, весь Париж погрузился в оцепенение, а падение кабинета Вилеля, утихомирившее ненависть народных масс, не смогло заставить забыть о прошлом и видеть радужные перспективы в будущем. Все партии вели яростную пропаганду, а еще одна, только что сформированная, уже начала издалека призывать герцога Орлеанского стать опекуном Франции и спасти тем самым королевство от надвигающейся опасности.

Но напрасно все искали список кабинета министров, листая «Монитер» за 27, 28, 29, 30 и 31 декабря.

Газета «Монитер» молчала и походила на Спящую красавицу. Все ждали, что она проснется 1 января 1828 года. Но этого не случилось. Стало только известно о том, что король Карл X, пылая гневом против роялистов, ускоривших падение правительства господина де Вилеля, повычеркивал из представленного господином де Шабролем списка кандидатов в министры все фамилии. Среди прочих назовем только имена господина де Шатобриана и господина де Лабордонне.

С другой стороны, политические деятели, которым предлагали министерские портфели в новом правительстве, зная о том влиянии, которое продолжал оказывать на короля господин де Вилель, и не желая, приняв в наследство ту нелюбовь народа, которую привил к правительству прежний председатель совета министров, играть роль марионеток, решительно отказались участвовать в новой афере. В этом-то и были причины затруднений, которые испытывал господин де Шаброль, и именно поэтому, дорогие читатели, мы, с вашего позволения, скажем так: «Пока будут существовать министры, хорошего правительства не видать».

Наконец, 2 января (expectata die[27]) было объявлено о том, что гора разродилась. Иными словами, что господину де Шабролю удалось сформировать правительство.

Кризис длился два дня, 3 и 4 января. Он был ужасен, если судить по выражению отчаяния, которое можно было прочесть на лицах придворных.

Вечером 4 января пронесся слух о том, что новое правительство, представленное господином де Шабролем, было наконец-то утверждено королем.

И действительно, в номере от 5 января в «Монитере» был опубликован ордонанс короля от 4 января, в первой статье которого назначались:

господин Порталис – министром юстиции; господин де Лаферронне – министром иностранных дел; господин де Ко – министром военной администрации, назначение на вакантные должности в армии оставалось в ведении дофина; господин де Мартиньяк – министром внутренних дел, из ведения которого изымались вопросы торговли и мануфактуры, переданные в ведение канцелярии по делам торговли и колоний; господин де Сен-Крик – председателем Высшего совета по делам торговли и колоний и одновременно Государственным секретарем; господин Руа – министром финансов, и т. д.

Это правительство, созданное прежде всего с целью успокоить общественное мнение, только возбудило еще большее недоверие и разбудило опасения всех партий. Поскольку оно явилось всего лишь слепком с предыдущего кабинета министров. Да, в нем не было де Вилеля, Корбьера, Пейронне, де Дама и де Клермон-Тоннера, но Мартиньяк, де Ко и де Лаферронне, ранее входившие в состав правительственных чиновников, один в качестве Государственного советника, другой в качестве директора одного из департаментов военного министерства, третий в качестве посла в Санкт-Петербурге, вовсе не были новыми людьми и явно вошли в состав правительства с тем, чтобы дождаться удобного момента для того, чтобы господин де Вилель смог снова взять на себя официально руководство страной. «Для того, чтобы жить, – говорили либералы, – это правительство страдает только пороком: оно мертворожденное».

Чтобы успокоить недовольных, было решено сместить со своего поста префекта полиции господина Делаво и заменить его королевским прокурором Парижа господином де Беллеймом. Дошли даже до того, что убрали Главное управление полиции министерства внутренних дел, что повлекло за собой отставку господина Фроше. Но и эта двойная уступка общественному мнению, которой все так добивались и требовали, не укрепила веру в силу и продолжительность существования нового правительства.