Сага о живых и мертвых

— Ничего, я тебе все по порядку расскажу. Собственно, с ними все благополучно. Насколько благополучно во время войны может быть. Вини-Пух во время осады Нового Конгера пострадал. Сейчас, должно быть, уже выздоравливает. Син здорова, пытается торговые дела сохранить.

— Плохо на берегу?

— Хуже почти и некуда. Все побережье в тревоге. Впрочем, тут долго рассказывать. Извини, это у тебя что? — Жо скованно протянул пальцы к знаку мертвой головы на «ком-безе» девушки.

— Это на мне боги печать поставили, — легко сказала Рата.

Жозеф явно не понял, хотел что-то сказать, но ялик уже подошел к Пристани, и Рата начала командовать высадкой. Жо был мореплавателем куда как опытнее, но с норовом прибоя у Зубов он знаком не был.

Лот-Та встречать не вышла. Не наблюдать за приближающимся яликом она не могла, значит, не решилась выйти. Плохо. Рата и сама начала волноваться.

— Сюда, милорд.

Жо глянул искоса, тоже почувствовав напряжение.

Лот-Та стояла в глубине, у колодца. Падающий снаружи свет оставлял в тени ее лицо, освещая лишь длинные полуголые ноги и бессильно опущенные руки. Старый ремень, отягощенный кинжалом, пересекал бедра и слегка скрывал беззащитность девичьей фигуры.

Жо смущенно кашлянул. Словно по сигналу Лот-Та шагнула вперед, что явно стоило ей немалого труда, и тщательно выговорила:

— Добрый день, милорд Жозеф. Я много о вас слыхивала. До чрезвычайности рада вас видеть.

— А, гм.… Да, добрый день, — ошеломленно выдавил из себя юный моряк.

У Раты сложилась уверенность, что он явно не так представлял себе подругу старой знакомой. Обманчиво хрупкое сложение Лот-Ты, ее попытка правильно выговорить слова приветствия, от чего акцент стал гораздо заметнее, «неправильно» укороченное платье — все выдавало в ней Пришлую. Да еще широко распахнутые, вобравшие в себя весь свет неяркого солнца, голубые глаза. Хороша была сейчас Чучело.

— Так вы меня узнали? — довольно глупо промямлил Жо.

— Рататоск добротно сказывала, — неуверенно пролепетала Лот-Та и кинула беспомощный взгляд на подругу.

Худшие предположения оправдывались. Рата вздохнула и ядовито заметила:

— Вы, благородные господа, могли бы просто сказать «привет». Здесь не королевский церемониальный зал, а бедная, провонявшая рыбой пещера.

— Здесь довольно неплохо пахнет. На удивление уютное место, — возразил Жо, продолжая безотрывно таращиться на молодую блондинку. Уши его уже порозовели, и Рате здорово хотелось ткнуть парня кулаком под ребра.

Рата сдержалась и попросила Лот-Ту:

— Подай пока милорду кружечку воды. Пусть попробует мягкой из бассейна. Скоро остальные гости пожалуют, можно сказать, все наши старые знакомые. Ты не волнуйся. Все куда лучше, чем мы могли бы рассчитывать.

— Я рада, — пролепетала Лот-Та и, прихватив кружку, отправилась за водой на «балкон».

Рата подумала, что Дурень, как все мужчины, проводит взглядом голубоглазое видение. По правде говоря, сзади легкая грациозная островитянка выглядела ничуть не хуже, чем спереди. Но Жо, вместо того, чтобы плотоядно оценивать, уставился на Рату. Моргнул и придушенно выдавил:

— Ну… я тебя понимаю.

Рата изумилась. Может быть, в первый раз по-настоящему изумилась за этот чудной день — что он такое понимает?!

— Ты брови вскидываешь почти как Леди, — неловко улыбнулся Жо. — Странно, хотя с другой стороны, вполне естественно.

— Я не сплю с Лот-Ткой! — завопила Рата. — Ты дурень и есть дурень! Как тебе в голову такое втемяшилось, лорд занюханный!

Со ступенек от бассейна слетела Лот-Та, — из кружки выплескивалась вода, другая рука уже выдергивала из ножен кинжал.

— Дубина! — орала Рата на отскочившего возлюбленного. — Мозгов меньше, чем у ставриды! Вообразил, тортыга бродячая. Я Леди глубоко уважаю, но не до такой же степени, чтобы любовью, как она, заниматься! Мы с Лот-Той не спим вместе. В смысле спим, но как нормальные. Она мне как сестра. Нет! Она мне сестра. Заруби себе на носу, шкипер озабоченный. Мы обе мужчин любим.

У Лот-Ты глаза стали огромными, как блюдца. Зато Жо, как ни странно, пришел в себя.

— Ты, Белка, не скачи, — пробормотал он, примирительно поднимая руки. — Тьфу, я думал, что ты совсем переменилась. Нет, есть что-то незыблемое в этом мире. Спокойно — я тебя… в смысле, вас, оскорбить не хотел. У каждого человека свои вкусы, свои увлечения. Не самые скверные из женщин способны чутко на женскую красоту отзываться. Может, мы те склонности и не разделяем, но осуждать не будем. Так?

— Так. Но мои увлечения, может, в сто раз и похуже, но совсем в иную сторону склоняются. Ты понял, милорд всемудрый? — Рата все еще в ярости топнула ногой. — Я больше такого слышать не желаю!

— Понял, — спокойно сказал Жо. — Извини, пожалуйста, Белка.

Рата глянула исподлобья, убрала упавшие на лоб волосы, и ухватила парня за руку:

— Нет, это ты извини. Я не хотела вопить. Это оттого, что день такой. Я, наверное, ненароком Леди и твою маму обидела. Не хотела. Накажусь без снисхождения.