Сафари

Не закончив обличительную речь, Антошка просто уснул стоя, и я едва успел его поймать, когда он кулём осел на землю. Подхватив безвольное тело на руки, я отнёс эльфа в хижину, что выделил нам вождь. Плетёная из ветвей, она напоминала скорее шалаш, но тут в тропиках, в удушающей жаре большего и не надо. Сгрузив пьяницу на циновку, и проследив, чтобы голова была повёрнута набок, я уже собрался выйти, как тот схватил меня за руку.

– Возьми – в ладонь ткнулся пучок листьев. – Разжуй, если не хочешь чтобы тебя сегодня того- этого.

– В смысле? – я машинально взял, хоть ничего и не понял.

– Просто сделай. Потом поблагодаришь. И утром надо уходить. Я работал с местными племенами, когда Элгол с Иминириэль сотрудничал, некоторые обычаи знаю. Всё, иди, я и так слишком долго держу фильтр, теперь нахлобучит раза в два сильне-хррррр.

Пожав плечами, я вышел из хижины. Кругом одни секреты, хотя от Антошки я пока ничего плохого не видел. Поэтому пучок отправился в рот, и пока я шёл к своему месту тщательно его разжевал. Листья слегка кислили, немного вязали, но в целом были безвкусны, так что, помусолив ещё немного, я выплюнул их, так и не ощутив никакого воздействия на организм. Разве что вид Яны, дожидавшейся меня у костра, теперь не возбуждал как прежде, но это я списал на потерю романтического момента и свою силу воли.

– Уложил? – девушка подождала пока я сяду. – Фальк, поверь, если бы я знала, что всё так получится…

– Ты дипломат Империи, родственница Императора, пусть и официально не признанная. – я не собирался давать ей поблажки. – Ты должна просчитывать свои действия на пять ходов вперёд, предполагая самые невероятные варианты. Уверен, что тебе это уже раз сто говорили.

– Но ведь всё обошлось, – в голосе Ратопчиной послышались слёзы. – Я знаю, что виновата, но… Дай мне шанс, пожалуйста. Всего один, последний.

– Нет, Яна. Был бы я один – скорее всего согласился бы, но за мной сейчас не только невесты. Люди, что доверились мне, что работают в моих компаниях. Что прикажешь делать со всеми ними, если из-за твоего очередного взбрыка я или лишусь головы, или пойду под трибунал. Давай закончим на этом. Иди спать, завтра рано выходим.

Казалось, девушка порывалась что-то сказать ещё, но сдержалась. Медленно поднявшись, она побрела в сторону хижины. Я проводил её взглядом, затем окинул площадь посёлка. Гулянья почти завершились и народ расползался по домам. Я же не спешил, чтобы лишний раз не пересекаться с Яной. Пусть уснёт.

В какой-то момент, когда уже почти никого не осталось, рядом со мной возник вождь. Из его монолога я мало что понял, лишь отдельные слова. Что-то вроде «большой вождь», «подарок», «уважение», остальное неразборчиво. Из жестов же было понятно, что меня зовут куда-то на другой конец деревни от дома, где нас изначально расположили.

Может, оно и к лучшему, пусть Растопчина перебесится. Старик остановился возле очередного шалаша, внутри которого тускло горела лучина. Снова что-то залепетав, он стал показывать, дескать входи. Я пожал плечами, и распахнув дверь, смело шагнул вперёд, правда пригнувшись, чтобы не ударить голову.

А вот когда выпрямился… вождь действительно оказал мне уважение – привёл в свой гарем с избранными красавицами племени. Пять бабищ, настолько жирных, что двигались с трудом, ухватили меня за руки, втягивая в темноту. Сопротивляться практически не было возможности – тут нужно было бить насмерть, более лёгкие удары не проходили, да и не хотелось обижать вождя, оставляя вдовцом. Он-то от чистого сердца старался. Оставалось вертеться, сбрасывая руки и постепенно прорываться к выходу. Последний рывок был особо тяжким, но тяжело дыша, я вывалился из дверей хижины, тут же захлопнув их и подперев спиной.

А затем рванул через посёлок к своим – что-то мне разонравилось местное гостеприимство. Дом меня встретил сопением эльфа и всхлипами Яны. Увидев меня, она с рыданьями кинулась мне на грудь и принялась просить прощенья. Из сбивчивого рассказа я понял, что на банкете меня усиленно потчивали возбуждающими средствами, как в мясе так и в напитках. Блондинка предполагала использовать это в своих целях, но когда я её послал – испугалась. Дескать, теперь я её ненавижу, раз под афродизиаками не удалось меня соблазнить.

Хотелось взять и выдрать блондинистую бестолочь, как сидорову козу. Ведь знала местные обычаи и слова не сказала, интриганка, блин. Спасибо Антошке, теперь понятно, что делали его листочки – нейтрализовали все добавки. Оно, может, и неудобно с вождём получилось, но я не нанимался подрабатывать в африканских племенах быком-производителем.