Сады Рэддхема

Злит не столько поступок Рураль, сколько моя беспомощность. Я вдруг ощущаю себя такой жалкой, что сводит челюсти. Может, будь у меня воспоминания и магические силы, я бы смогла помочь этим людям, но память упорно отказывается возвращаться. От всей этой ситуации вдруг становится так горько и мерзко на душе, что я прикусываю щеку изнутри, ставя тарелку на твёрдую поверхность скамьи.

– Слушай, Сел, подвинься немного в сторону. Я хочу подпортить нашему рыцарю причёску, – бормочет Агата, и я не могу сдержать улыбки.

– Нет! Не смей двигаться, – во весь голос хохочет Элиот.

– Я тут подумала о ваших словах. – Смех Элиота и возня Агаты вдруг затихают. – Мне мало этих видений во снах, – шепчу я, сощуриваясь. – Я вдруг поняла, что хочу вспомнить. Хочу научиться колдовать. Может… может, даже хочу помочь.

– Я бы хотела помочь тебе, Селена. Ты же знаешь. Но я не понимаю, что за магия сохранила тебе жизнь в том озере. У меня даже нет предположений о природе подобной… силы. Это не Чистая магия. Это что-то другое.

– Но ты же искала меня. Значит, была уверена в том, что я жива, что меня можно… разбудить. Что тебя побудило? Не просто же так ты из головы взяла эту мысль? «О! Почему бы не поднять со дна озера утопленницу?» Если это так, тогда… кажется, я недооценила тебя, – произношу я.

– Да, – смеётся девушка. – Ты ещё слишком мало знаешь обо мне, Селена. Но ты права. Я взяла эту мысль не из головы. Элиот может говорить про меня множество ужасных вещей, но почти все это – неправда. – Агата одаривает юношу долгим взглядом. – Во Дворце Рэддхема о тебе много говорили после того, как Рураль решила избавиться от тебя. Она наверняка думала, что вся болтовня утихнет спустя год или два, но… хоть в чём-то эта стерва должна была ошибиться. Она сперва избавлялась от шибко разговорчивых, а затем поняла, что это бессмысленно. Когда я узнала о тебе, твоё имя уже произносили лишь шёпотом в самых тёмных углах. Может, это меня и заинтересовало. Тогда я начала искать о тебе как можно больше информации и набрела на очень… занятную находку. – Волшебница наклоняется ближе, переходя на еле различимый шёпот. – Я вышла на мужчину, который утверждал, что был одним из жителей той деревни, где тебя утопили. Как понимаешь, никто не знал о том, в каком именно озере Рураль похоронила тебя. Для меня это была ценная информация. Я хотела помочь ему избежать наказания – но для Рураль ничего не проходит незамеченным. На следующий день его тело нашли разорванным в клочья. Руки, ноги и голова были разбросаны отдельно друг от друга. Он сказал мне разбудить тебя. И я… я загорелась этой идеей. С такими революционными мыслями оставаться на виду у Рураль было безумием. Я всем сказала, что собираюсь просто прогуляться, но сбежала и встретилась с Элиотом.

– Разбудить? – спрашиваю я, ещё не отошедшая от откровений Агаты. – Что, как в сказках? «И разбудит её поцелуй истинной любви?»

На серьезном лице Агаты расцветает улыбка.

– Ну, почти угадала. Я разбудила тебя своей магией. Считай, что «завела» твоё сердечко. У любого волшебства есть границы – такой фокус не провернёшь с мёртвыми. Ты и правда будто спала, но твой разум находился… не в теле. У мёртвых уже нет сознания. А у тебя… когда я прикоснулась ко льду, то услышала дыхание, смех, голос, но совершенно не могла разобрать слов. Никогда с таким не сталкивалась. И это напугало меня. Я была заворожена, околдована этим чувством. Тогда я поняла, что это не убийство или сон. Это было что-то… иное. В этом и кроется разгадка твоих воспоминаний. – Неосознанно задерживаю дыхание, не сводя взгляда с глаз Агаты, – готова поклясться, что в уголках начинают блестеть капельки слёз. – Я не знаю, как нам удалось поднять тебя. Всё, что я помню, это… как слышала твой голос. Не биение сердца, не пульсирующую в венах кровь. Едва различимый голос, будто далёкий шепот. Святые! Ты посмотри, у меня снова мурашки побежали по коже.

Вздрагиваю, когда Агата отвлекается от своего рассказа, задирая рукав камзола, и демонстрирует «рой» мурашек.

Внутри всё леденеет Жутко осознавать, что кто-то своей магией возвращал жизнь в твоё неживое тело. Тяжело принять тот факт, что когда-то сердце не билось, было холодным и лежало где-то на дне озера.

Пододвигаюсь к Агате, обхватывая её сжатые ладони руками – кожа у неё поразительно тёплая по сравнению с моей.

– Мне бы поддержать тебя, – говорю я, поражаюсь своему осевшему голосу. – Сказать, что понимаю твои чувства, что всё будет хорошо, но я плохо умею успокаивать людей. Мне жутко слышать от тебя все эти подробности, правда. Меня вообще много чего пугает. Рассказы Рашель, твои слова. Но если тебе необходимо высказаться, сбросить этот груз, я выслушаю. Не хочу показаться трусихой. – Ощущаю, как трясёт волшебницу, и сжимаю ее руки чуть сильнее.