Читаем Садовник и плотник полностью

В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания. Ты даешь ученикам мнимую, а не истинную мудрость. Они у тебя будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми, трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых[248][249].

Сократ опасался, что чтение и письмо сделают невозможным тот интерактивный критический диалог, который был столь важен для философской мысли. С письменным текстом не поговоришь, не поспоришь, ему нельзя задать вопрос, и слишком велико искушение поверить, будто некое утверждение истинно лишь потому, что оно записано.

Кроме того, Сократ полагал, что письменность плохо повлияет и на способность запоминать. Поэты античного мира развили у себя фантастическую способность запоминать наизусть тысячи стихотворных строк. Эпические поэмы Гомера передавались от сказителя к сказителю на память, лишь в устном виде. Однако если у вас есть письменный экземпляр “Илиады”, то зачем вам с таким трудом заучивать поэму наизусть? Впечатляющие, наработанные таким тяжким трудом навыки запоминания с воцарением письменности неизбежно исчезнут.

Разумеется, Сократ оказался абсолютно прав. Чтение отличается от устной речи; мы и правда склонны доверять тому, что записано, просто потому, что оно записано; и никто уже не заучивает и не знает “Илиаду” наизусть. Более того, чтение существенно и в более широком смысле изменило нашу культуру и нашу мысль. Распространение грамотности было связано с развитием современных идей индивидуализма и ценности частной жизни, а также и с рождением протестантизма[250]. Но даже принимая все это во внимание, большинство из нас (или по крайней мере те из нас, кто умеет читать) согласится, что плюсы чтения все же перевешивают его минусы.

У революции грамотности есть еще один аспект, который, возможно, тоже покажется вдохновляющим для нас, старых читателей. Куда более древние медиа – устная речь, песня и театр – хотя и претерпели радикальные изменения под влиянием чтения и письма, однако вовсе не были вытеснены из культуры. Возможно, в наши дни мы и не заучиваем Гомера наизусть, но продолжаем читать его поэмы. По сути дела, трудно припомнить хотя бы одно средство коммуникации, изобретенное человеком, которое бы со временем полностью исчезло. Как минимум некоторые люди продолжают петь и танцевать, читать стихи вслух на дружеских вечеринках и поэтических вечерах, мы стряпаем и плотничаем с тем же мастерством и энтузиазмом, что и в прошлые века. Романы не вытеснили театр, а кинематограф, который в свое время называли непрошеным гостем и культурным захватчиком, сегодня потрясает нас как один из величайших видов искусства, в свою очередь находящийся под угрозой вытеснения со стороны менее привычных художественных форм.

<p>Мир экранов</p>

В настоящий момент нас захлестывает еще один разительный технологический сдвиг. Прямо сейчас, читая эти строки, вы, весьма вероятно, водите глазами не по строчкам на бумажной странице, а по экрану. И при этом, возможно, еще успеваете периодически кликать по ссылкам на YouTube, переписываться в мессенджере с друзьями, ворковать по скайпу с возлюбленным и вдобавок проверять ленту в Twitter и число лайков на вашей страничке в Facebook (или какая там очередная новая технология захватит мир к тому моменту, когда у вас дойдут руки до моей старомодной книги).

Мы наблюдаем, как пластичный мозг нового поколения детей в очередной раз формируется и форматируется заново – на этот раз цифровой реальностью. В свое время юные хиппи, подросшее поколение бэби-бумеров, такие как мой муж, один из основателей студии Pixar, создавали искусство интерактивной компьютерной графики, слушая Pink Floyd. Их украшенные пирсингом и слушающие рэп дети, подростки поколения Y, выросли вместе с этой графикой, которая стала их второй натурой; этот цифровой мир был такой же естественной и неотъемлемой частью их взросления, как устная речь или печатное слово. Поколение Оджи впитывает эти цифровые навыки в еще более юном возрасте. Оджи научился находить паровозика Томаса на смартфоне задолго до того, как узнал, как пишется “Томас” или “паровозик”.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
100 способов уложить ребенка спать
100 способов уложить ребенка спать

Благодаря этой книге французские мамы и папы блестяще справляются с проблемой, которая волнует родителей во всем мире, – как без труда уложить ребенка 0–4 лет спать. В книге содержатся 100 простых и действенных советов, как раз и навсегда забыть о вечерних капризах, нежелании засыпать, ночных побудках, неспокойном сне, детских кошмарах и многом другом. Всемирно известный психолог, одна из основоположников французской системы воспитания Анн Бакюс считает, что проблемы гораздо проще предотвратить, чем сражаться с ними потом. Достаточно лишь с младенчества прививать малышу нужные привычки и внимательно относиться к тому, как по мере роста меняется характер его сна.

Анн Бакюс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Детская психология / Образование и наука