Сад земных наслаждений

Спустя несколько минут она, уютно устроившись в теплых объятиях жениха, вслух рассуждала о том, чтобы она хотела купить и какие дома мод посетить - Ланвэн', 'Шанель', 'Огюстабернар', 'Марсель Роша', 'Молине', 'Жак Хейм', 'Люсьен Лелонг'. Не то чтобы Хелен отличалась таким легкомыслием, но так ей проще было скрыть свою растерянность и тревогу, и она бормотала имена французских кутюрье, потому что не знала, что ещё сказать. Грустно улыбающийся Кентсом вполуха слушал невесту, пока его внимание внезапно не зацепили следующие слова:

- А потом мне надо будет заказать несколько практичных твидовых костюмов, и шесть белых строгих блузок. А ещё несколько шерстяных платьев серых тонов, обязательно с белым отложным воротничком!

- А это тебе зачем, любовь моя?

Хелен удивленно подняла на него ещё хранящие следы слез лихорадочно блестящие глаза:

- Но, Эдвин, эти платья нужны для работы. Я видела, как одевается твоя секретарша - мисс Ворт. Элегантно и просто, и именно в такие практичные туалеты... с белым воротничком!

Кентсом недоуменно замер, неизвестно почему почувствовав тревогу.

- Но, дорогая, раз мы решили не разрывать помолвку, то зачем тебе устраиваться на работу? Я вполне состоятельный джентльмен!- невесело пошутил он.

Хелен мягко, но решительно выкрутилась из его объятий.

- Дело даже не в том, что я решила заработать себе на жизнь, - смущенно пояснила она, и тут же противоречиво добавила,- хотя и в этом тоже! Но в тот вечер...

Она болезненно поморщилась, не желая объяснять - в какой именно, но Кентсом понятливо качнул головой.

- Так что же ещё произошло в тот злосчастный вечер?

- Я познакомилась с очень милым джентльменом - мистером Лайонелом Фрейзером!

Брови герцога удивленно поползли вверх.

- Это тот самый закоренелый марксист, которого упоминали пожилые американские леди? Я так понял, что у старого джентльмена не все в порядке с головой.

Но его собеседница живо и даже возмущенно возразила:

- Нет, это не правда! Лайонел - умный человек, просто он очень несчастен, потому что лишен поддержки собственной семьи.

- Не мудрено! - скупо улыбнулся её горячности Эдвин. - В семье миллионеров редко приветствуют появление красных революционеров. Но чем он смог тебя-то заинтересовать?

- Его убеждения - личное дело старого джентльмена. Хотя он многое пояснил, и я с ним была даже согласна. Дело не в этом! Лайонел растолковал мне, что общество приложило немало усилий к тому, чтобы я стала здорова. И я так же обязана принести пользу обществу, чтобы оправдать свое с таким трудом отвоеванное существование!

Кентсом удивленно рассмеялся. У него даже немного поднялось настроение - впервые за этот кошмарный вечер.

- Какие сложные умозаключения, дорогая! Честно говоря, я мало что понял, но все-таки у меня свое мнение по этому вопросу - долгое время, уплачивая за твое лечение немалые деньги, мы давали работу целой армии врачей, медсестер и прочему персоналу санаториев. Мы ничего никому не должны!

-Да-да, конечно, - поспешно согласилась Хелен,- я полностью согласна с твоими доводами, но можно ведь на это всё посмотреть и с другой стороны!

- С какой, дорогая?

- Господь избрал меня из многих, которые имея такие же каверны в легких, давно уже покоились на кладбище. Значит, так было нужно! Я бы хотела отблагодарить Создателя, поработав в какой-нибудь организации, облегчающей жизнь людей.

В руках у герцога вновь оказался портсигар, но достав из него сигарету, он не стал её закуривать, а просто поднес к носу и понюхал, задумчиво вглядываясь в океан. Теперь он понял причину своей тревоги. И хотя от этого ему не стало легче, зато теперь Эдвин знал, что делать, чтобы удержать под жестким контролем, вновь пытающуюся вырваться из-под опеки любимую девушку.

Но действовать нужно было крайне осторожно, поэтому джентльмен не стал пороть горячку.

- Я могу это понять,- неохотно согласился он,- но давай договоримся, что я сам найду тебе работу, и при первых же признаках кашля ты моментально о ней забудешь.

- Эдвин, - Хелен вновь расцвела виноватой улыбкой,- я не достойна такой заботы. Ты совсем меня избаловал!

- Я люблю тебя, дорогая! И твое здоровье - моя самая большая забота.

Хелен вновь кинулась в объятия жениха и замерла, уткнувшись носом в рубашку.

- Я больше никогда, никогда тебя не огорчу, обещаю!

- Я верю в это...

ЛОНДОН.

Эдвин обдумывал проблему трудоустройства невесты с той же тщательностью, с которой относился ко всем делам, начиная с выбора клюшек для гольфа, кончая контрактами для своих заводов. Он любил девушку с тех пор, как она стала забавным и нескладным подростком, и поэтому чувствовал потребность её постоянно защищать. Один раз он оставил Хелен без должной опеки и что? Этот проклятый Фрейзер обидел её, надругавшись над наивностью доверчивой девушки! А если она опять столкнется с людской подлостью, разочаруется и на почве упадка духа вновь заболеет туберкулезом? При одних только мыслях о подобном исходе дела Эдвина окатывала волна ужаса.