Сад утрат и надежд

Ей было приятно видеть их рядом, хотя в это время дня ей хотелось сбросить туфли, свернуться клубочком в кресле и смотреть в окно, вместо того чтобы вести вежливую беседу. А еще она все-таки так многого не понимала в их поведении. Неужели им в самом деле было необходимо дезинфицировать утром и вечером их зубные щетки специальной французской чистящей таблеткой? И неужели они в самом деле так беспокоились насчет своего пищеварения, что дважды в день пили крапивный чай? А вопрос с окнами надо закрыть раз и навсегда…

– А Фин приятная девочка, правда? – бодрым тоном сказала мать, когда две пары обуви скрылись за изгибом лестницы. – Очень вежливая.

Джульет тоже нравилась Фин. Правда, в глубине души она считала, что Фин слишком интроверт по сравнению с Би. Ее дочка будет бунтовать против системы, когда станет старше, делать реальные дела. Она такая. Но сейчас ей всего пятнадцать, и для нее это новая территория жизни, как и все остальное.

– Она очень добрая девочка. И это самое главное, правда. Чтобы рядом был кто-то добрый.

– Значит, ты провела весь день в больнице, – сказал отец, повернув к ней лицо. – Я рад, что Санди становится лучше. Чуточку лучше каждый день. Каждый день…

– Я была там не весь день. Я ездила взглянуть на картину. Мы с Сэмом, моим боссом, обсуждали, что нам делать дальше. – Она уже рассказала родителям, что нашла «Сад утрат и надежд». – Папа… – Она кашлянула, не зная, как ей сказать то, что хотела, но чувствуя, что сейчас самый подходящий момент для разговора с родителями. В ее голове эхом звучал голос Сэма, читавшего письмо Мэри к Далбитти. Ты был для меня всем в эти последние три года.

– В тот вечер, когда случилось несчастье с Санди, Фредерик сказал довольно странную вещь – я и не знала, что он тоже приехал из Динара, а вы знали? Но вы должны были знать, потому что вы были знакомы по деревне, прежде чем он переехал в Англию. – Ее родители быстро переглянулись. – А сегодня Сэм сказал одну вещь. Я вот думаю о Грэнди. – Она вздохнула, у нее пересохло во рту. – Я вот думала, как она тут жила почти все время, единственный ребенок. У нее никогда не было близких.

Ее отец все еще смотрел в свою чашку.

– Па?

– Да, милая, – спокойно ответил отец. – Так она всегда говорила.

– Несколько недель назад Эв напомнил мне про Королевскую свадьбу. Тогда был странный день, не так ли?

– Такая неуемная девочка… – начала Элви. – Ох, ТА Королевская свадьба. Самая первая. Бедная Диана… – Она замолчала.

Джульет поочередно смотрела на сидевших рядышком друг с другом родителей.

– Грэнди потом была сама не своя, правда? Она ужасно расстроилась. Тогда приходил какой-то мужчина, правда? И вы тоже, ведь вы больше не приезжали сюда после этого. И вот еще что, карие глаза. У Би тоже карие глаза, – торопливо говорила Джульет. – Все это вместе – ну это катается и катается, словно монета на полу.

– Какая еще монета?

– Не важно, – нетерпеливо отмахнулась Джульет. – Просто я чего-то не понимаю, – закончила она дрожащим голосом.

Отец откинулся на спинку кресла и прижал ладони к глазам, словно закрываясь от ее взгляда.

– Джульет…

– Майкл, милый, все в порядке, – поспешно сказала мать. – Все в порядке. Честное слово.

Внезапно испугавшись чего-то, Джульет взяла стакан с водой.

– Тот день Королевской свадьбы, что тогда произошло? – спросила она, отпив глоток. – Кто был тот человек?

– Мой дядя, – прошептал отец, обхватив голову руками, а мать обняла его, и на ее лице была написана боль – она огорчилась и переживала за мужа. – Мой дядя Джон, милая. Он был очень хороший человек.

– Что?

У отца задрожали губы; он потер глаза.

– Мы никогда не говорили тебе об этом. Не могли. Перед нами был выбор – она или он, и – Господь да поможет мне! – мы выбрали его. У него никого не было. Все эти годы. Но ты оказалась невинной жертвой, тебе досталось рикошетом, понимаешь? – Он посмотрел на небо. – Я далек от религии, но молю Бога, что мы поступили правильно. Ты была тут так счастлива. Ты любила приезжать сюда. Она любила этот дом и фактически жила ради него. Ради дома. Его идеи. – Он в отчаянии пожал плечами. – Как мы могли отнять все это у тебя? Вот мы и отдали ее тебе.

– Дорогой… – сказала мать твердым голосом.

– Что? – дрожащим голосом переспросила Джульет. – Кого вы отдали мне?

– Сейчас я все тебе объясню, – сказал отец.

Глава 38

1918. Июль

Джон, Джон, сын художника он. Украл пирожок и прыг за порог.