Сад принцессы Сульдрун

«Меня ваш прием вполне устраивает, — отозвался Казмир. — Я здесь не для того, чтобы развлекаться. Вместо того, чтобы праздно проводить время, хотел бы снова обсудить возможности, сулящие значительные выгоды нам обоим».

«Превосходно! Меня всегда интересуют такие возможности. Это ваш первый визит в Тинцин-Фюраль, не так ли?»

«В молодости я видел замок издали. Вне всякого сомнения, это внушительная цитадель».

«Бесспорно. Мы контролируем важные пути в Лионесс и в Исс, дорогу к горным лугам Ульфляндии и пограничную дорогу на север, в Даот. Мы не нуждаемся в поддержке извне. Я просверлил в скале глубокий колодец, до водоносного слоя. Наших запасов хватит на годы осады. Четыре человека могут защищать подъездной серпантин от тысячи, даже от миллиона нападающих. Я считаю свою крепость неприступной».

«Склонен с вами согласиться, — отозвался Казмир. — И все же, как насчет этой седловины? Если вражеские силы займут вершину с тыльной стороны замка, по седловине к замку можно было бы продвинуть — с большими потерями, разумеется — осадные орудия».

Карфилиот повернулся, разглядывая северный хребет, соединенный с его утесом седловиной — так, словно никогда не замечал это обстоятельство: «Действительно, такая возможность существует».

«И вас она не беспокоит?»

Карфилиот рассмеялся, сверкнув белоснежными ровными зубами: «Мои враги давно и подробно изучают возможность нападения со стороны Костоломного хребта. Достаточно сказать, что по поводу седловины у меня заготовлены несколько маленьких хитростей».

Казмир понимающе кивнул: «Отсюда открывается прекрасный вид!»

«Верно. В ясный день я вижу из рабочего кабинета — наверху, в башне — всю долину реки отсюда до Исса. Но вам следует отдохнуть с дороги, после чего мы сможем продолжить беседу».

Казмира провели в анфиладу помещений с высокими сводчатыми потолками и окнами, выходившими к долине Эвандера — нежнозеленому ковру, на протяжении двадцати миль сопровождавшему слегка извилистую ленту реки до самого моря, блестевшего на горизонте. Из приоткрытых окон дул ветерок, свежесть которого время от времени нарушалась слабым надоедливым запашком. Казмир вспомнил о врагах Карфилиота, молчаливо сидящих на заостренных столбах далеко внизу, на прибрежном лугу.

В его уме возник непрошеный образ: осунувшееся, бледное лицо Сульдрун, привезенной в Тинцин-Фюраль и дышащей гнилым воздухом разложения. Казмир заставил этот образ исчезнуть. Неприятные проблемы приходится решать неприятными средствами.

Два обнаженных до пояса чернокожих мавра — мальчишки в тюрбанах из пурпурного шелка, алых шароварах и сандалиях со спирально закрученными носками — помогли королю принять ванну, после чего облачили его в шелковое исподнее и рыжевато-бежевую мантию, украшенную черными розетками.

Казмир спустился по лестнице в большой зал мимо огромного вольера, где с ветки на ветку перелетали птицы с разноцветным оперением. Карфилиот ждал его у основания лестницы. Оба присели друг против друга на небольшие диваны; им подали мороженый фруктовый шербет в широких серебряных кубках.

«Очень неплохо! — похвалил Казмир. — Вы умеете принимать гостей».

«У нас непринужденная обстановка — надеюсь, вы не слишком соскучитесь», — любезно отозвался Карфилиот.

«Я приехал, чтобы обсудить важный вопрос», — Казмир поставил на столик кубок с фруктовым льдом и покосился на лакеев. Карфилиот прогнал прислугу взмахом руки: «Продолжайте».

Казмир откинулся на спинку дивана: «Король Гранис недавно снарядил дипломатическую миссию, на одном из своих новых военных кораблей. Корабль этот заходил в Блалок, в Помпероль, в Даот, в годелийский порт Клуггах и в Исс. Его послы критиковали мои амбиции и предлагали союз с тем, чтобы нанести мне поражение. Им не удалось заручиться существенной поддержкой, несмотря на тот факт, — тут Казмир позволил себе холодную улыбку, — что я не пытаюсь скрывать свои намерения. Каждый надеется, что драться придется другим; каждый желает остаться правителем того единственного королевства, которое не будет затронуто объединением других государств. Уверен, что Гранис ничего большего и не ожидал — он всего лишь хотел подтвердить свою репутацию контролирующего проливы предводителя сил, оказывающих сопротивление Лионессу. В этом отношении он преуспел. Его корабль легко уничтожил галеру ска, что сразу изменило всеобщие представления о ска — их больше невозможно считать непобедимыми, а преобладание Тройсинета в море укрепилось. Тройсы понесли, однако, потери — погибли капитан их корабля и один из принцев, находившихся на борту.