"С" значит "Суккуб" (СИ)

Пройдя на кухню, вервольф жестом фокусника выудил из-за спины букет красных роз и торт «Наполеон», и я даже сквозь пластмассовую коробку разглядела обилие сливочного крема. Плохое настроение моментально сдало свои позиции, и я уже куда теплее глянула на оборотня.

На стул вспрыгнула кошка и глянула сначала на вера, потом на угощение, решила, что второе – вкуснее, и принялась его обнюхивать. Щелкнув мурлыку по носу, чтоб не лезла на стол, отправила Прохорова мыть руки, а сама включила чайник и сняла плащ – рабочей одежде на кухне не место.

Мужчина уже вернулся и теперь сидел напротив, предлагая куда-нибудь сходить, когда у меня зазвонил телефон. Неизвестный номер, высвечивающийся на экране, ни о чем не сказал, но подобное слишком часто было по работе, чтобы взять за правило – не отвечать на такие звонки.

- Добрый вечер, Алира.

Я замерла, машинально поддаваясь власти сильного женского голоса, исходившего из трубки. Кипяток, который лился в чашку, уже давно перемахнул края и теперь стремительно затапливал блюдце. Стас быстро отобрал у меня чайник, а я все также пустым взглядом смотрела в пространство. Мужчина сжал мою руку, и от этого прикосновения я очнулась.

- Чего тебе? – глухо рыкнула в ответ.

- Фу, как грубо, - манерно хмыкнула женщина. – Впрочем, твое воспитание – последнее, что меня волнует сейчас. Ты нужна мне здесь. У нас возникли… некие трудности.

- У вас возникли, вы и разбирайтесь, - отрезала я, не спеша, впрочем, класть трубку.

- Это некультурно, Лира, – отказываться платить по долгам.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и чайная ложечка в моей ладони прогнулась в другую сторону.

Ненавижу их всех. А за правду – еще больше.

- Ничего и никого там не трогайте. Я скоро буду, - зло прошипела, без прощаний отключаясь. И прежде, чем Стас успел задать вопрос, спросила первой: - Отвезешь меня кое-куда?

***

«Терновая роза» была слишком респектабельным заведением, чтобы находиться в одном квартале с обычными притонами и борделями на специально отведенной для этого улице. Поэтому высокое, в пять этажей, здание располагалось чуть поодаль, за старинной яблоней, которая лишь благодаря стараниям магов-земляников уходила столь далеко в небеса. Причудливая лепнина, всякие статуи (в том числе и полунагих херувимов), общее впечатление воздушности и роскоши никак не могли принадлежать дому терпимости. Даже если посетителями этого дома были сверхъестественными существами.

От тротуара вела мощеная дорожка, проходившая сквозь невысокую, чисто символическую ограду и следующая как раз мимо той самой феноменальной яблони. Дерево (снова спасибо магии) было вечно цветущим, а потому и воздух вокруг был наполнен сладко-горьким ароматом, создавая некий чувственно-эротичный настрой.

Впрочем, уверена, клиенты в нем не нуждались, четко зная, зачем идут сюда. И кого хотят.

- Хм, то есть дома ты этим заниматься не пожелала, привела меня сюда? – насмешливо фыркнул Стас, открывая дверь с моей стороны и подавая руку, пока я копалась с ремнем безопасности. Я вышла, он захлопнул дверцу и оттеснил меня к боку машины, закрывая в ловушке из своих рук и тела. – Мы могли бы выбрать что-нибудь поближе. Например, поехать ко мне.

Но я не была настроена на шутки.

- На твоем месте, я бы собирала волю в кулак, потому что такой концентрат суккубьего обаяния, который выпадет сейчас на твою долю, может сломить, наверное, даже Владлена, - прорычала я, толкая его пальцем в грудь.

Перст перехватили и всю ладонь прижали к твердокаменным мускулам напротив сердца, прикрыв сверху своей рукой.

- Расскажешь, что такого тебе сказали по телефону, что ты едва не утопила любимый торт?

- Нет, - набычилась я. – Не твое дело.

- Я привез тебя сюда, и я иду в эту обитель греха тоже из-за тебя. Минимум, что я должен получить за это – откровенность. Я не прав? – приподнял он бровь, сверкая своими синими глазищами.

Я малодушно отвела свой взгляд, пытаясь не застонать от такой красоты. Ночь, какой позор – суккуб стонет от мужской привлекательности!..

- Хозяйка «этой обители» - старейшина суккубов. Я не могу ей отказать, когда она просит – читай: приказывает, - скомкано выдала я.

- Но не только поэтому, верно? – Прохоров лукаво улыбнулся. – Что за долг?

- А вот это уж точно не твое дело! – повторно начала злиться я, в глаза ему, впрочем, все равно стараясь не смотреть. – Можешь остаться в машине, а можешь вообще валить домой! Никто не заставляет тебя тащиться со мной.

Я честно старалась его обидеть, потому что не хотела, чтобы он – и вообще хоть кто-то! – видел меня слабой. Никто из живых меня такой не видел, а мертвые – и в этом их главный плюс – не разговаривают.

Вот только живые бывают чересчур догадливыми.

- Ты боишься этой женщины, - нахмурился Стас. – Я чувствую твой запах, не забывай. И я иду туда вместе с тобой, потому что никто не имеет права тебя обижать.

- Ух ты, ах ты, защитник выискался! – буркнула я себе под нос, но вер не был бы вером, если бы не отличался прекрасным слухом.