"С" значит "Суккуб" (СИ)

- Я повторюсь, если ты в первый раз не услышала – тащи сюда свою проблему, я не для светских бесед приехала в это Богом забытое место, - зло прошипела я, машинально поднимая руку и дотрагиваясь ладонью до щеки мужчины.

Помечая территорию.

- Зато о нем помнит кое-кто другой, - с непонятной интонацией проговорила женщина, эффектно поправляя волосы, но сейчас Стас даже не дернулся. – И о тебе он тоже не забыл.

Я постаралась сохранить на лице невозмутимое выражение, и очень надеюсь – это удалось, потому что Милолика – не то существо, с которым следует откровенничать. Мне особенно.

Моим отцом был инкуб, а матерью – магичка с довольно-таки слабым даром земли. Она считала, что он ее соблазнил и воспользовался, а потому не сильно любила меня, так похожую на «долбанного искусителя». В семь лет постоянные скандалы, крики и обвинения довели нестабильную детскую психику до крайности, и я разыскала отца. Инкуб, конечно, не был лучшим из родителей, но уж точно выигрывал по этому показателю у матери.

Мы жили не слишком богато – при мне отец стеснялся в открытую манипулировать женщинами и добывать деньги привычным способом – и потому, чтобы найти нормального наставника для открывшегося у меня дара экзорциста, он заключил сделку с Милоликой. С того момента я отходила под ее протекцию. Я не работала, как все ее девочки и мальчики, но обязалась по первому же требованию применять свои умения на благо старейшины.

Как назло, моим наставником стал злейший конкурент Витольда Марковича, которого я тогда, конечно, не знала. Максим Семенович рассказал и научил меня всему, что знал сам, но слишком быстро скончался, и дальше мне пришлось двигаться самой. И здесь очень вовремя поддержку оказала старейшина. Мои дела пошли в гору, однако ненадолго. Кто будет копаться в чужом прошлом, верно? Куда проще объявить успешную экзорцистку обычной шлюхой, тем более что раньше в «Терновой Розе» я появлялась чаще.

Тогда-то мне и открылась одна из таких тайн, которые сами себя стерегут, причем ото всех. Милолика ничего не сказала и не сделала, но запомнила, и теперь я предпочитаю с ней лишний раз не пересекаться, ибо знаю, что представители ее семейства поодиночке не ходят – за одной всегда последует другой.

И вот с ним мне лучше не встречаться. Потому что он предательств не прощает.

Я тряхнула головой, выныривая из омута не радужных воспоминаний, продолжая автоматически идти за старейшиной. Она неспешно скользила – почти летела – над полом, плавно покачивая бедрами, и ее суккубий магнетизм пробивал даже мои врожденные барьеры. Ничего удивительного, что от пальцев Стаса, чья рука так и лежала на моей талии, уже через несколько часов проступят синяки.

Нас подвели к обычной двери, одной из десятка совершенно одинаковых, с тем лишь отличием, что на ней не было заглушки, и я слышала глухое неразборчивое бормотание.

Такое до одури знакомое. Идентичное тому, что исходило сегодня от девочки Кати.

Мой собственный крест оказался в руке, как по волшебству, и я, переместив сумку за спину, потянулась к ручке. Мою руку перехватили так резко, что я едва удержала самое распространенное матное слово в себе.

- Давай я первый, - оттесняя меня плечом, непререкаемо произнес Стас.

Глянула на него и почти сразу кивнула – он был прав, я понятия не имела, как на такую же, как я, повлияло вселение демона. Может, она там супербыстрая или чрезмерно сильная? Если Прохоров от проломленного черепа еще оклемается, то я от подобного избавлю его от массы проблем и лет ожидания.

Оборотень открыл дверь, и в чернильную тьму комнаты упал светлый квадрат от проема. Бормотание стало громче, в углу что-то завозилось. Я подобралась, потянувшись к сумке и арбалету, и успела только активировать ночное зрение, когда Стас, прекрасно видевший в темноте, шагнул вперед.

То, что когда-то тоже было суккубом, рвануло на него с такой скоростью, что даже вервольф на секунду ошалел. И это стало его ошибкой.

- Свет! – раздался громовой голос старейшины, и комнату затопило яркое магическое освещение.

Тварь заорала, но ей хватило пары движений, чтобы крест-накрест исполосовать грудь Прохорова. Однако он все еще закрывал меня спиной, что дало мне время и возможность. Мужчина зарычал, перехватывая странно тонкие, костлявые руки, и одним точным ударом в живот отфутболил тварь к противоположной стене, отчего и сам слегка пошатнулся.

Я поймала момент и надавила ему на плечо, заставляя сесть и пропустить меня вперед, а потом вскинула арбалет, с каким-то садистским удовольствием спуская болты с цепи. Никто не смеет трогать моего синеглазенького донора! Особенно какая-то страшенная баба.

Шесть серебряных шмелей прожужжали в воздухе, пригвоздив одержимую к стене за плечи, ладони и бедра. Плоть зашипела, комнату сразу же наводнил смрад, несравнимый ни с чем другим, кроме как с телом, в котором сидит демон и которое жрет святое серебро.

У меня не было времени на вопросы, я уже видела достаточно, чтобы определиться с уровнем угрозы и методом изгнания.

Низший демон. Очищающая молитва. И мой прекрасный крест в лобешник.