С улыбкой хищника

Имад был среднего роста, худой, но крепкий, самый старший в отряде. Он с самого появления в машине женщины, не сводил с нее глаз. Он сидел рядом, его тело немного соприкасалось с юным телом Захры. Девушка была не худенькой, с пухлыми бедрами, и опытный в женской ласке Имад, уже давно глазел на девушку, впиваясь в ее юное тело. Единственное, что его удерживало от соблазана обладать женским телом, был его строгий командир, который не терпел пьянства и разврата на службе. Поэтому Имаду доставалось лишь утоление желания внешним видом девушки. С упоенным взглядом развратного самца, он изучал юное тело, сидящее рядом, теплое, свежее, пушущее юностью. Потянувшись за предложенной товарищем флягой, он специально притулился к Захре. Девушка, почувствовав стальные мускулы, сдавившие ее грудь, невольно вскрикнула. Имад, как заправский любовник, которого застукали, тут же отодвинулся от девушки к дверце машины. Утолив жажду, он с тонкой улыбкой предложил девушке выпить из фляги, но Захра, почувствовавшая на себе страстные взгляды, испепеляющие ее всю дорогу, прижалась к отцу и робко отказалась от фляги.

Вазар остановил машину на краю селения. Он соскочил с машины, подошел к одинокой старой женщине, сидевшей у хижины, и что-то спросил у нее. Женщина кивнула головой, затем исчезла за домиком. Вскоре старушка передала Вазару кружку с водой. Вазар подошел к машине и протянул кружку Салеху.

– Это вам на двоих.

После утоления жажды машины двинулись в путь. Кавалькада из двух машин еще часа четыре петляла по ухабам, то поднималась на холмы, то спускалась с них. Вдали показались небольшие горы, укрытые кое-где деревьями. Когда машины подъехали в ущелье, то все увидели петляющую среди склонов небольшую шумящую речку. Вода падала вниз, струилась по обросшим камням, и образовывала небольшой, укрытый склонами и отвисшими скалами, уютный естественный неглубокий бассейн. Дальше вода уходила по долине, где-то в глубине сливаясь с Нилом.

Вазар приказал остановиться на короткий отдых. Люди Вазара расположились у воды, несколько человек даже опустились в природный бассейн, чтобы охладить свои тела.

Захра и Салех сидели у машины. Салех попросил одного из солдат дать ему пустую флягу, чтобы наполнить ее водой из родника. Он присел к роднику и опустил в прохладную чистую воду флягу, из которой тут же появились пузырьки.

– Пап, я есть хочу, – жалобным голосом сказала Захра.

Салех посмотрел в глаза дочери и подумал, как ему повезло, что дочь у него не привлекательна. Захра обладала широким лицом, большими черными рыбьими глазами. Это, по-видимому, и спасло их от притяжений солдат к девушке.

– Я спрасил их командира, он сказал, что вечером они остановятся на ночлег в каком-то селении, тогда мы и сможем поесть. Захра, повинуясь отцу, покорно покачала головой.

– Хорошо, папа, – тихо сказала девушка, но потом, как бы вспомнив о своих опасениях, промолвила. – Мне страшно.

– Не бойся, пока я рядом тебе нечего боятся. Их командир, Курбан, нуждается в моей помощи. Мы съездим к нему, а потом вернемся. Может нам что-то, даже заплатят, эти вояки. – Он не мог не обратить внимания на тоскливый, подавленный вид дочери, и потому решил отвести тему разговора. – Ты голодна, но ведь у тебя есть красивое и вкусное печенье.

Девушка развернула коробочку, в ней осталось только три кусочка расписного печенья.

– Это все, что осталось, – сказала Захра. – Я не стану их есть. Хочу сохранить для памяти.

– Но почему три, можешь оставить один кусочек.

– Они такие красивые, даже есть не хочется. Первое – это я, второе – мне напоминает тебя, папа, а третье – это мама.

Последние слова, сказанные дочерью, пробудили в Салехе теплые, грустные воспоминания. Он увидел свою жену, юную, проворную, вечно веселую, и загрустил. Тяжелые напоминания о последних днях жизни его жены, вызвали в нем нежные чувства и его глаза невольно наполнились слезами. Одна из них упала на флягу. Дочь увидела это и спросила:

– Ты что, плачешь?

Салех всегда скрывал от дочери, как и от всех, свою слабость. Он не хотел, чтобы дочь видела его рыдающим, в особенности теперь, когда рядом была опасность. Салех отвернулся, чтобы дочь не видела помутненных глаз, сделав вид, будто его интересует местный пейзаж.

– Вон, смотри, там что-то есть, – сказал Салех, показывая куда-то рукой.

Его взгляд даже не был направлен в ту сторону, откуда послышался приглушенный неясный шум. Наивная Захра клюнула на уловку отца и посмотрела в указанную сторону. Захра от волнения, охватившего внезапно ее, привстала. Девушка напряженно всматривалась в груду камней, лежащих на склоне, с видом лани, почуявшей опасность.

Неожиданно перед ними вырос мускулистый Дахил. Его лицо выражало опасность. Он жестами показал, чтобы они следовали за ним. Прильнув к земле, тройка добралась до зарослей и под их прикрытием спустилась в овраг, на дне которого еще оставалась от воды мягкая земля. Оставив Салеха и Захру лежать в овраге, парень осторожно, с повадками тигра, выполз из оврага и куда-то исчез.