S-T-I-K-S. Шустряк

Решив, что дальше мне все равно не заглянуть, я решил изучить то, что меня держит, и вскоре заметил, что образы, виденные мною, не просто не похожи, как мне виделось раньше, а они разные. Не только сами сплетения отличались, но и наличие черных нитей у одного из них. Я более не стремился покинуть их, а лишь с нетерпением ожидал новой волны, продолжая наблюдать, и вскоре заметил то, что вызывает их, то, что вызывает те самые волны тепла, что я так вожделенно ожидаю.

Сплетения с зеленоватыми линиями перемещались, то уходя вдаль, скрываясь во тьме, то возвращаясь, а иногда появлялись и другие, имевшие больше разных цветов, но быстро уходили во тьму, иногда оставляя за собой маленькую светящуюся точку. Эта точка то была одна, то их было несколько и все они отличались цветом и оттенком, но чаще всего яркостью своего свечения. Самое главное, что удалось понять, это было именно тем, что вызывает волны тепла, пронзающие тьму, в которой был растворён я. Я даже предпринял несколько попыток взаимодействия с ними, но, как и сплетения, они оставались неизменными, и я никак не мог на них повлиять, продолжая лишь ожидать следующего момента, когда меня захлестнёт тепло.

Набор зеленых нитей с густыми черными переплетениями появился с очередной горящей точкой, но она была другой. Виденные мною ранее имели свои цвета, свои оттенки и отличались яркостью, но эта, она содержала в себе все, все цвета, все оттенки, и её свет заливал всю тьму, как будто поглощая её. Приближаясь ко мне, она все сильнее и сильнее замещала тьму вокруг меня своим неестественным сиянием, и я даже попытался переместиться вдаль от нее, как делал это раньше, но она притянула меня. Почти мгновенно меня накрыла гигантская волна, на фоне которой все предыдущие были рябью, и вдруг мои мысли, моё сознание распалось на тысячу осколков и начало собираться вновь.

Меня вновь накрыла тьма, точнее, не тьма, а темнота, не та, что на меня давила раньше, а лишь её жалкое подобие, образы сплетений быстро гасли, но при этом вместо того, чтобы погружаться в небытие, постепенно начали всплывать воспоминания и ощущения. Первым делом я осознал, кто я, а уже потом пришло ощущение того, что существую, точнее, пришло ощущение тела, лежавшего на чем-то мягком, и я почти сразу понял, что в постели. Как будто в подтверждение этого, я почувствовал запах чего-то очень знакомого и услышал разговор. Я понимал, что это разговор, но совершенно не мог разобрать слов, хотя, может, и мог, но смысл их я совершенно не мог уловить, и вдруг все стало отчетливым и понятным.

— Ты говорил, что такое поглощение энергии должно его привести в чувство, — проговорил незнакомый голос.

— А ты разве не видишь, — ответил ему другой, глубокий и насыщенный, я бы сказал, оперный голос.

— Вот дерьмо, — прошипел я пересохшим горлом, ослепнув в попытке приоткрыть глаза.

— Ну вот, я же говорил, — подтвердил владелец необычного голоса.

— Шустряк, ты меня слышишь? — обратился ко мне тот, кого я узнал сразу, это был Шутер.

— Не ори, — прошипел я опять, — че так ярко-то?

— Привыкнешь скоро, — сказал он, — глаза твои отвыкли от дневного света, потихоньку сейчас адаптируются.

— Ладно, ты пока с ним посиди, а я схожу, доложусь главному, — сказал обладатель странного голоса.

— Я с тобой, — поддержал его другой неизвестный.

Звук аккуратно закрывшейся двери указал мне на то, что они осуществили свои намерения, и я еще раз попытался потихоньку приоткрыть глаза, вышло, но пришлось болезненно щуриться и обливаться непонятно откуда появившимися слезами. Я решил смахнуть рукой излишек влаги, но было такое ощущение, что у меня к руке привязан автомобильный аккумулятор, и это простое действие я выполнил с большим трудом.

— Я так понимаю, меня откатом накрыло? — поинтересовался я.

— Угу, еще каким, — скупо ответил Шутер.

— Эти двое знахари, как и ты?

— Да, Факир — мой учитель, он в Клине живёт, а другой — это Жнец, культовая личность в наших кругах, — с придыханием произнёс он. — Вызвали аж из Колизея, его твой случай очень заинтересовал, он нам существенно помог, мы до него на месте топтались, без его советов не уверен, когда бы тебя поднять удалось.

— Подробности потом, — прервал я его, — сколько дней или недель я тут валяюсь?

— Недель, — он усмехнулся, — ты тут больше четырёх месяцев в лежке.

— Ахренеть, — выругался я от полученной информации, после чего продолжил расспрос, — руками еле шевелю, потому что порвать успели и заросло плохо?

— Зарастать-то было нечему, физических ранений ты не имел, а вот лежка на такой срок мышцам на пользу не пошла, но как вставать начнёшь, я думаю, за неделю в норму придёшь. Но сегодня лежать, — поднял он голос, когда я начал шевелиться, — с завтрашнего дня начнёшь, вот тебе на сегодня, — пододвинул он тумбочку ближе, — никаких других нагрузок, вода и живец, на этом пока все.

— Подожди, последний вопрос, — остановил я Шутера, направлявшегося к двери, — я так понимаю, вы меня тут жемчугом напихивали, я прав?

— Прав, — коротко ответил он.

— Заставившая меня очухаться была белой?