S-T-I-K-S. Шустряк

— Белая, но все вопросы потом, — спокойным голосом ответил мне Шутер и закрыл за собой дверь.

«Белая, твою же мать», — выругался я вслух, оценивая, насколько я попал. Если черные с красными я добыть сумею, рано или поздно рассчитаюсь с долгами, сколько бы их не было, но о белой я такого сказать не могу. Белый жемчуг не попадается в обычных тварях, по рассказам Косого он есть только у скребберов, а они ой как отличаются от любых других. Когда я спросил, как они выглядят, он, задумавшись, ответил лишь одно, если я увижу когда-нибудь что-то живое, что не похоже ни на одну другую тварь, виденную мною ранее, это и будет тот самый загадочный скреббер.

Да, на них охотятся, но собирают целые армии, есть, конечно, другие способы охоты, но нужно иметь опыт, сильные и развитые дары. Скреббер в одного может уничтожить орду в тысячу голов тварей играючи, уничтожить любой стаб, независимо от его обороны. Даже для внешников с их передовым оружием не всегда оказывается по зубам такая добыча, а для меня нет ни единого шанса даже думать о таком. Погрузившись в рассуждения о будущем пожизненном рабстве и о возможных дальнейших вариантах развития событий, я уснул.

Проснувшись, первым делом принялся за разрабатывание рук и ног, предварительно подкрепившись заботливо оставленной на тумбочке едой. Перед тем, как попытаться сесть, я битый час поочередно поднимал конечности, интенсивно сгибая и разгибая в суставах, и уже только после этого решил сесть. Устойчивость была никакая, тело, привыкшее к монотонному лежанию, отказывалось подчиняться, постоянно стараясь завалиться набок. Выполнив команду «сидеть» несколько раз, я все-таки начал принимать более или менее уверенное сидячее положение и решил перейти к следующему этапу реабилитации.

Первая попытка встать не увенчалась успехом, как и последовавшая за ней, лишь с третьего раза я смог простоять на ногах несколько секунд, после чего опять плюхнулся на койку. До обеда я не прекращал тренировался и уже смог передвигаться по палате, где находился, хотя ощущение того, что у меня вместо ног ходули с шарнирами, доставляло неудобство.

— О, вы уже встали, — раздался из-за спины удивленный прелестный голосок, развернувшись, увидел не менее очаровательную миниатюрную огненно-рыжую девушку в белом халате.

— А постучаться? — притворно возмутился я, развернувшись к ней.

— А вдруг вы спите, — ответила она, собирая посуду, оставшуюся от моего завтрака.

— Тоже верно, — спасовал я и добавил, — вдруг я тут не одет?

— У вас есть хвост или может лишние конечности, как у атомитов? — спросила она с забавным прищуром.

— Был бы хвост, я бы им повилял, а остальное, как и у всех, стандартный набор.

— Ну, тогда я все уже видела столько раз за то время, что работаю в больницах, что удивить бы смог только виляющий хвост, — ответила она, задорно рассмеявшись.

— Я бы тоже удивился, если бы у меня был хвост, — ощупывая руками предполагаемое место его прорастания, сделал озадаченный вид.

— Вам обед принести или спуститесь сами? Столовая у нас на первом этаже, лифт имеется, — уже в дверях поинтересовалась девушка.

— Думаю, сам, — ответил я, и дверь за ней тут же закрылась.

Есть я пока не хотел, поэтому принялся ходить по периметру помещения, а подойдя к подоконнику, взялся с его помощью приседать. Через несколько часов меня все-таки посетило чувство голода, и я решился прогуляться вниз. Выйдя из палаты, я обнаружил, что она находится в самом конце коридора, почти напротив лестницы. Решив не пользоваться лифтом, пошел вниз по ней. Эти три этажа показались мне бесконечными, хватаясь за перила, я преодолевал каждую ступеньку и уже через этаж пожалел о своём решении, но понимание необходимости приведения себя в тонус продолжало подталкивать вперед.

Обед был шикарен, совершенно не хуже того, к чему я привык, питаясь в «Веселом Рейдере», мне даже пиво налили без каких-либо проблем. Набив живот до отвала, памятуя опыт спуска, воспользовался лифтом для подъёма наверх. В палате меня уже дожидался Шутер, сидя на стуле и закинув ноги на другой.

— О, вернулся, — выдал он, когда увидел меня.

— Куда же я денусь на таких ходулях, — посетовал я, указывая на свои ноги.

— Поверь, через неделю будешь бегать, забыв о своей проблеме. Я тут вот по какому делу, — продолжил он после паузы, есть к тебе одна просьба, причем весьма деликатная. Ты, когда отсюда выйдешь, а случиться это скоро, попадешь на чествование своей персоны.

— На хрен надо, — грубо перебил его я, — не хочу в этом участвовать.

— А тебя и не спросят, те, кому ты жизнь тогда спас, в любом случае силком затащат в бар, так что выбора тебе никто не дает.

— Вот же блядство, в следующий раз просто свалю, пусть жрут, проблем меньше.

— Так вот, просьба та исходит от Шатуна, и состоит она в том, чтобы ты сам особо о произошедшем не рассказывал. Скажи, мол, откат накрыл, с головой плохо, все поверят, так как знают о последствиях такого. Сам больше слушай, что будет рассказывать Дикий, да что Глыба добавит, он, конечно, чуть меньше первого в курсе, но его тоже попросили немного подкорректировать рассказ.