С чистого листа

Послышался шум. Юзи поднял «рорбау» и стал внимательно осматривать лес внизу. Снова шум. Хруст веток, шорох листьев — чуждые миру природы звуки. Не бездумное движение животного, продирающегося сквозь подлесок, а осторожное приближение человека, который пытается остаться незамеченным. Похоже, это номер два: очевидно, он пошел на запад. Юзи напрягал зрение, вглядывался в чащу, пытался уловить движение, прислушивался. И вдруг — вот он, человек.

На нем была бейсболка с золотистыми спортивными очками «Окли» на козырьке. Его движения были скованными, почти механическими, и в свете умирающего дня он казался сделанным из меди или латуни. Руку он держал под полой пиджака, и даже с такого расстояния Юзи видел пот у него на лбу. Мужчина бросал быстрые взгляды по сторонам, а Юзи неподвижно сидел на дереве, притаившись. В какой-то момент Юзи показалось, что оперативник смотрит прямо на него, но потом его взгляд скользнул дальше, продолжая искать. Первое, что отмечает человеческий взгляд, — это движение. Если замереть абсолютно неподвижно, на тебя могут смотреть и не видеть. Мужчина внизу высморкался в руку и отряхнул ее. Потом опять двинулся между деревьев, поскрипывая подошвами по ветвям и хворосту, и исчез в чаще.

Юзи выждал девяносто секунд и соскользнул с дерева на землю. Голубые огни до сих пор вспыхивали на развязке, но полиция, похоже, не собиралась прочесывать местность. Хороший момент для бегства. «Порше», однако, можно списывать со счетов, а без машины ему конец. Безумный план начал складываться у него в голове. Оперативники Бюро к этому времени должны были уйти глубоко в лес в погоне за ним. Он в точности знал, как у них работают головы. С их точки зрения, он беглец, а они хищники. Они смертельно опасны, а он испуганная жертва. Никакой охотник в здравом уме не ожидает от дичи наглых действий, даже если знает, что когда-то она была таким же охотником, как он сам. Они не ожидают, что он угонит их машину.

Пригибаясь к земле, Юзи миновал подлесок и вышел на тропинку, ведущую к насыпи и дороге. Верхушка «ауди» виднелась над заграждением, и — к удивлению и недоумению Юзи — дверь машины была полуоткрыта. «Недоучки, — подумал он, — недоучки». Только младший «катса» мог допустить такую ошибку. Потом он одернул себя: это также может указывать на заносчивую самоуспокоенность тертого калача.

Только приблизившись к опушке, Юзи краем глаза заметил мимолетную тень, не вязавшуюся с общей картиной. Он резко обернулся, выбросив в ее сторону «рорбау», — ничего. Может быть, показалось. Но чутье подсказывало: что-то не так. Юзи замер в тишине, пристально осматривая лес на востоке, медленно водя пистолетом по дуге. И вдруг, примерно в десяти футах сзади, раздался щелчок затвора.

— Адам Фельдман. Давно не виделись. Положи оружие на землю и медленно повернись.

«Ауди» стояла близко, но добраться до нее было непросто; если попытаться бежать, он труп. Юзи медленно обернулся, но оружие не бросил.

— Я сказал, оружие на землю, — произнес голос, на сей раз не очень твердый, почти сорвавшийся на визг от усилия звучать авторитетно.

Почувствовав слабость противника, Юзи посмотрел ему в глаза.

— Кахане? — проговорил Юзи. — Шимон Кахане?

Оперативник неловко перенес вес тела с одной ноги на другую. Он был здоровым парнем, ростом хорошо за шесть футов, с мощными плечами, в комплекте с которыми совершенно естественно смотрелся большой живот. Полоска оранжевого света от закатного солнца пересекала его тело по диагонали, как орденская лента; в той же полоске поблескивала его «беретта».

— Мне жаль, Фельдман, — сказал Кахане с таким видом, будто наткнулся на свою жертву случайно. — Положи оружие на землю.

— До сих пор работаешь в лондонской резидентуре? — спросил Юзи. — Что случилось, у них заканчиваются приличные «катса»? Приходится привлекать неумех? Посмотри, ты оставил дверь в машине открытой.

Кахане невольно улыбнулся.

— Ничего, — ответил он, — ты бы на себя лучше посмотрел.

— Как раз на днях думал о тебе, — сказал Юзи.

— Оставь эти мысли при себе, — отозвался Кахане.

— Ну да, ну да. Нет, я просто вспомнил, как ты в Брюсселе съел десять гамбургеров подряд. Не забыл? Сколько ты выиграл тогда?

— Пятьсот долларов.

— Пятьсот, точно. Я никак не мог вспомнить, пятьсот или пять тысяч.

Кахане подавил улыбку и поднял пистолет.

— Послушай, — проговорил Юзи, прежде чем Кахане успел что-то сказать. — Ты же знаешь, я в тебя стрелять не стану. И знаешь, что я не сдамся. Я положу пистолет в карман и выйду на дорогу. Потом я исчезну. Поэтому предлагаю тебе исчезнуть в противоположном направлении. Просто вернись в лес и сделай вид, что встречи не было.

Кахане не шевелился, «беретта» горела у него в руке, как светлячок. Он не издал ни звука; его лицо осталось каменным, антрацитовым.

— Шалом, хавер, — сказал Юзи. — Прощай, друг.