Рыцарь без меча

Глубокой ночью Диаманта проснулась, и ей отчаянно захотелось пойти к Эдвину и отговорить его от поездки. Какая-то тревога не давала покоя. Тут скрипнула соседняя дверь, раздались тихие шаги. Эдвин сам постучал к ней.

— Не спишь? Я увидел у тебя свет…

— А ты?

— Приснился нехороший сон.

— Может, всё-таки… — начала Диаманта и замолчала, чтобы дать ему договорить.

— Проверь, ключ у тебя?

Диаманта проверила карман платья и достала ключ.

— Я видел Рэграса.

— Во сне?

— Да. Он нашёл тебя. Но я не понял, чем всё закончилось — проснулся…

— Может…

— Что?

— Эдвин, может, всё-таки не поедешь? Мне неспокойно!

— Мне тоже. Но раз решил, надо сделать… Прошу, не пытайся меня отговорить!

— Прости, — она взяла его за руку.

Он посмотрел на неё и хотел что-то сказать, но молча сжал её руку и ушёл к себе.

* * *

Когда Диаманта открыла глаза, уже светало. Новый день смотрел в окно, ясный, холодный и строгий. Она быстро оделась и заглянула к Эдвину в надежде, что он передумал ехать — но в комнате его не оказалось. Слуга сказал, что он внизу. Диаманта взяла накидку и спустилась во двор.

На листьях белела изморозь, воздух пах снегом. Эдвин седлал коня. Диаманта подошла к нему.

— А я уже хотел идти тебя будить.

Он взял коня под уздцы, они вышли за ворота, прошли мост и остановились на берегу, где начиналась дорога в лес. Перед тем, как вскочить в седло, Эдвин снял свой коричневый камень-талисман и бережно надел его Диаманте на шею.

— Но зачем? — смутилась она. — Ведь он тебе дороже всего!

— Я хочу, чтобы он был с тобой.

Эдвин обнял Диаманту, прижал к себе. Потом вскочил в седло и произнёс:

— До встречи!

Диаманта даже не успела ответить, а только посмотрела ему вслед.

— До встречи…

Лицо Эдвина всё ещё стояло перед глазами. Диаманта вздохнула и почувствовала на плече руку дяди.

— Уехал? — просто спросил он, глядя на дорогу.

Диаманта хотела ответить, но поняла, что заплачет, если произнесёт хоть слово, поэтому только кивнула, не поворачиваясь.

Она поднялась к себе и долго стояла, глядя в высокое окно. Ветер качал деревья. Трудно было представить, что где-то есть другие Миры. Диаманта положила ладонь на камень и на мгновение опять почувствовала на себе знакомый взгляд.

* * *

Мирета услышала его игру, которая показалась ей столь чудесной, что она отправилась искать одарённого музыканта. «Что за мелодию ты играешь, благородный господин?» — спросила она, взглянув рыцарю в глаза. Он ответил: «Я пытаюсь вспомнить песню, которую слышал когда-то давно, но мне никак не удаётся восстановить в памяти её начало». Тут Мирета попросила рыцаря дать ей инструмент и, прикоснувшись белыми пальцами к струнам, заиграла музыку, показавшуюся Адриану самой красивой в мире. Он заслушался и забыл обо всех тяготах своего пути. А потом, к огромному изумлению своему, обнаружил, что его мелодия — это продолжение мелодии, сыгранной Миретой. В этот миг в сердце рыцаря вспыхнула любовь, и с тех пор она сияла там, подобно чистой звезде в рассветном весеннем небе.

ГЛАВА 7. Главная площадь

Шли дни, приближалась зима. Из Тарины приходили вести о том, что король Берот не намерен отдавать Рэграсу власть и готовится к войне.

Однажды ненастным вечером в гостиную, где была Диаманта вместе с актёрами, вошёл Остин и объявил:

— Приехал его высочество Гидеон Гарер.

— Веди его скорей сюда! — сказала Диаманта. Слуга удалился.

Через несколько минут в гостиную вошёл молодой человек с тёмными волосами до плеч, в дорожном костюме из чёрного бархата. Все встали и поклонились ему.

— Добро пожаловать в Варос, ваше высочество, — сказала Диаманта, с интересом глядя на него.

— Отец попросил меня приехать сюда, — произнёс он и окинул гостиную взглядом. На его лице отразилось разочарование.

— А вы похожи на отца, — дружелюбно заметил Харт.

— Ко мне следует обращаться «ваше высочество». И никакого панибратства я не потерплю!

— Ах, простите, ваше высочество, — ответил Харт со смесью издёвки и разочарования и отошёл.

Внешне Гидеон в самом деле очень походил на отца. То же красивое лицо с правильными чертами, тонкий нос с лёгкой горбинкой, улыбка, голос, фигура, походка. Как только ему приготовили комнаты, он ушёл к себе и спустился в гостиную, лишь когда прозвонили к ужину.