Рыба гниет с головы

– Что я наделал! – натурально простонал Антон и схватился за голову руками. – Как же теперь жить, что теперь со мной будет?

– Ты чего это? – очень уж весело поинтересовался с водительского сиденья лейтенант, поглядывая в зеркало заднего вида. – Че он, Василич? Нутром неприятности чует? Это у наших оперов быстро: все признания через анал!

– Ты чего психуешь? – уже не так строго спросил капитан. – Вообще-то, правильно. Пойдешь в «сознанку», легче отделаешься. Ты скажи, зачем полковника ударил, дурачок?

– Да я же, – всем телом повернулся к капитану Антон и посмотрел на него с мольбой, насколько хватило его актерских талантов, – я же не хотел, я только…

Договаривать он не стал, потому что вообще закончилось время, отведенное на игры. Участок дороги был просто отличным. Красноречивый театральный жест руки вдруг замер на секунду в воздухе, а потом ребро ладони Антона врезалось капитану в шею, чуть пониже уха. Участковый обмяк и стал сползать между сиденьями. Лейтенант успел уловить резкие движения и странные звуки за спиной. Поймав в зеркале его настороженный взгляд, Антон тут же ударил в основание черепа. Лейтенант клюнул носом, и его пришлось ловить за воротник, чтобы он лицом и грудью не навалился на рулевое колесо. Антон перегнулся через спинку сиденья и стал выправлять руль, чтобы машина плавно шла вдоль бордюрного камня. Наконец нога лейтенанта ослабла на педали акселератора, машина стала дергаться, двигаться рывками и, наконец, заглохла.

Проблема, не вылезая самому из машины, перетащить на соседнее сиденье бесчувственное мужское тело! Хорошо еще, что лейтенант оказался щупленьким и невысоким. Антон перевалил его на пассажирское сиденье, потом по отдельности переставил каждую ногу и долго мучился, чтобы поправить тело, которое никак не хотело сидеть ровно.

Драгоценного времени у него ушло на все эти манипуляции минут пять. Антон все время поглядывал в окна и в зеркала заднего вида, беспокоясь, что снова может показаться какая-нибудь полицейская машина. Наконец устроился за рулем, завел «уазик» и погнал его дальше в сторону окраины города. Особой цели у него не было, потому что ни города, ни окраин Антон толком не знал, изучать карту времени тоже не было. Просто он понимал, что город перекрыт плотно и что там его «заметут» очень быстро.

Первое же попавшееся тихое местечко его устроило. Он вытащил тела полицейских, которые начали подавать признаки жизни, порывшись в карманах, забрал все деньги со словами, что командировка у него за счет принимающей стороны, потом нашел складной нож на цепочке, а напоследок, немного подумав, все же решился и вытащил у капитана, а потом и у лейтенанта из кобур пистолеты. В перестрелку вступать он ни с кем не собирался, но всякое могло быть.

Не выезжая на междугороднюю трассу, Антон свернул на второстепенную дорогу после старенького указателя «Исетские пруды», попетлял немного по грунтовке, нашел тихое местечко и свернул к воде. Заглушив двигатель, выпрыгнул из машины и стал прислушиваться. Трасса была где-то совсем рядом, потому что отчетливо слышались звуки проносившихся машин.

Все пошло совсем не по планам Антона, но все равно надо принимать какое-то решение. Участковых найдут, они скажут, что он забрал у них машину, и на транспорте можно ставить крест. Значит, машину надо спрятать и уходить. Времени у него в запасе примерно час, потому что поисковые группы не могут сразу рвануть во всех четырех направлениях от того места, где найдут участковых. Не могут. Но могут определить наиболее вероятное направление. А он, как дурак, свернул к прудам. На их месте он первым делом прочесал бы эти глухие места, где частенько молодежь устраивает пикники и где любят посидеть с удочкой местные рыбаки.

Звук автомобильного мотора стал громче. Потом к нему добавились завывания, как будто машина упорно продиралась по бездорожью. Антон кинулся было к «уазику», но вдруг остановился и посмотрел на водную гладь. Пруды потому и именовались во множественном числе, что представляли собой цепочку широких и не очень замкнутых водоемов. Соединялись они естественными и парочкой искусственных проток, которые регулировались задвижками во время половодья. Местами берега были пологие, с чистой ровной травой, сбегавшей к срезу воды, а местами обрывались каменистыми выщербленными уступами. Слева вдоль берега уходили заросли камыша, трепетавшего на ветру своими кисточками.

Вот и решение! Тем более что выбора и времени на выработку иного у Антона уже не оставалось. Звук автомобильного мотора слышался уже совсем рядом. Еще пара минут, и машина выедет на поляну. Интуиция подсказывала, что она будет именно полицейской. Антон натянул на себя куртку, чтобы освободить руки, вытащил складной нож и бросился вдоль берега туда, где камыш был гуще.