Русский десант

Маша приняла решение, когда челнок с собранным ООН и «Уэйленд-Ютани» экипажем «Патны» карабкался на орбиту Земли, доставляя людей к крейсеру. Ра-зумеется, ещё можно было отказаться от полёта, отдать дискету властям и тем самым спровоцировать самый громкий судебный процесс в истории, но… Маша, за-крыв глаза, представила слегка раскачивающуюся перед ней чёрную зубастую морду таинственного существа, знакомство с которым так усиленно пыталась скрыть Компания, и подумала: «Гори оно всё огнём! Я просто хочу на них посмотреть. Да и это вряд ли получится — зверя с Фиорины убили, Рипли умерла и унесла с собой зародыша, на месте колонии Хадли сейчас выжженная радиоактивная пустыня… Когда вернёмся с Фурии, тогда и поговорим».

«Уэйленд-Ютани» сработала неаккуратно, проводя спасательную операцию в тюремном комплексе. Они оставили после себя множество следов: конечно, трупы заключённых были скорее всего сожжены в плавильных печах; частицы чужого существа, убитого заключёнными, вероятно, вывезены для исследований, но в то же время господин Ван-Льюен и прочие президенты — вице-президенты — руководители не догадались как следует упрятать улики. Они были уверены, что ООН никогда не заинтересуется погибшим посёлком-тюрьмой. Разбитая шлюпка, кровь на стенах, следы кислоты, составлявшей, судя по видеозаписям, внутренностную жидкость чужой твари…

Маша подсознательно чувствовала — Компания что-то готовит. Что именно — было непонятно. Созданная Хиллиардом атмосфера разобщённости на корабле, его постоянные отказы общаться со специалистами — как с биологами, так и с биотехниками или военными — наводили на размышления. Создавалось впечатление, что господин руководитель полёта чего-то ждёт. Может быть, даже некоего сообщения с Земли. Хиллиард и его помощник оставались на орбите, не спускаясь на планету, хирурги-американцы тоже. Господин Блейк, оксфордский профессор, постоянно сидел в закрытой для остальных лаборатории и занимался чем-то непонятным.

Семцова старательно выполняла возложенные на неё обязанности. За те несколько часов, которые экспедиция провела на Фиорине, она взяла достаточно проб, чтобы определить — нет здесь никаких опасных вирусов. Да, впрочем, это ей было понятно изначально. Версия «Уэйленд-Ютани» об опасных микроорганизмах являлась только прикрытием. И всё-таки чего ждёт Хиллиард?

Казаков и Мария Викторовна разговаривали уже около получаса. Лейтенанту сейчас тоже было нечего делать: жилой комплекс обследован и признан безопасным для человека, его подчинённые взяли под охрану основные точки бывшей тюрьмы и шлюз, ведущий к посадочной площадке, на которой стоит челнок, биологическая бригада собрала нужную информацию… Часа через полтора-два модуль стартует с Фиорины, вернётся на «Патну», и крейсер возьмёт курс на Землю. А затем последует нудная рутинная работа: составление отчётов, рапортов и докладов, в которых будет значиться одно и то же — чужие вирусы не обнаружены, колония безопасна, причины гибели заключённых не выяснены.

— Мне кажется, — проворчал Казаков, притушивая сигарету о металлическую плиту двери шлюза, — что вы, Мария Викторовна, знаете чуточку больше, чем я. И дураку понятно, что здесь нет никакой инфекции. А вы бродите по комплексу с этим приборчиком, — лейтенант указал взглядом на прикреплённый к рукаву Сём-цовой детектор движений живых организмов, — пытаетесь кого-то выследить, рассматриваете какие-то кислотные потёки… По-моему, дырка в полу, которую мы нашли в бывшем медицинском блоке, была просто выжжена кислотой, пролитой неосторожным доктором или медицинским техником.

— Да? — мрачно усмехнулась Маша. — Сергей, вам не кажется, что в такой маленькой больнице, как здесь, на Фиорине, никто не будет хранить концентрированную кислоту? Она просто не нужна. Кроме того, ожог на металле совсем новый, ему около месяца. Я просмотрела данные по оснащению медчасти Фурии и не нашла в описи опасных окислителей.

— Это металлургический завод, — ответил Казаков. — Может быть, принесли с предприятия?

— Ерунда, — поморщилась Маша. — В одном вы правы, лейтенант. Я действительно знаю больше, чем вы. Только мои знания сейчас не пригодятся. Здесь никого нет, кроме нас, людей.

— Сейчас нет? — Казаков проницательно глянул в глаза Семцовой. — А месяц назад кто-то был? Я имею в виду, не человек?

Маша помедлила и едва заметно кивнула,

— И куда он исчез? — полушёпотом спросил Казаков. — А может быть, они? Кто перерезал здешних зэков?

— Не скажу, — твёрдо ответила Маша. — Это не от недоверия к вам, лейтенант. Я ещё сама толком ничего не знаю.

— Тогда хотя бы скажите, чего следует бояться. — Казаков напустил на лицо хмурость. В конце концов, он отвечает за безопасность гражданского персонала и должен знать, что происходит вокруг и какова может быть угроза. Вечно эти учёные темнят, не желая раскрывать свои тайны, которые рано или поздно станут явью!

Маша решилась:

— Крупный организм, чуток смахивает на огромное насекомое. Чёрная окраска. Хищник. Обычно нападает сверху, с потолка. Это всё, что я могу сейчас сказать.