Читаем Русский быт в воспоминаниях современников полностью

Выпроводивши образа за околицу, отправляют общий или по их околичный молебен и после оного молятся вслед понесенным от них образам, но только скроются оные за лесом, почти при самой той околице находящемся, они немедленно приступают к началу игр их, которые и открывают большим танком, почти на том же месте, где молились. Набрав из ребятишек восемь, рассаживают их на земле так, чтобы, обведши около них цепь, взявши рука за руку мужчин, женщин и пр. выходила фигура круглоконечного креста; потом, составя такую цепь, начинают особую для сего из танковых песню и искуснейшая, будучи на правом крыле, ведя за собою всю цепь, обводит оную по предположению и сомкнув оную с находящимися на другом конце цепи, с песнею ходят один за другим по обведенной черте в ту сторону, в которую при обводке двинулись, или по данному знаку в другую.

Танок сей представляет скромную и из всех их игр красивейшую картину — особенно, если смотреть с какой-нибудь возвышенности, с которой все изгибистое оного движение в разноцветных нарядах мужчин и женщин вдруг видеть можно; при том общественный в нем всякий участвовать может, даже дряхлый, слепой, не сделав помехи общему, потому что предыдущий и последующий, держа за руки, не допустят до того, равно и бесголосый и немой, потому что молча могут ходить между поющими: кроме всего того и самой фигурой танок сей заключает что-то аллегорическое. Кажется, что сочинитель песни и фигуры оного имел целью то, чтобы ежегодно при начале весны напомянуть каждому: чему в течение оной или даже всей жизни следовать и что обходить; также, как и в танке обходят ребятишек, ибо в песне все места, на которых посажены ребятишки, даны названья: которые местами непроходимыми, которые плодоносными, а иные удовольственными: вот цветы алые, тут же и лазоревы, вот поле… цветет колосистое, вот луга с муравой зеленью, вот гора крутая, высокая, вот и дубровушка, густа, непроходная, озеро широкое, болото топкое, травливое, вот и дороженька бой-на, путь широкая и тому подобные слова, означающие предметы, кои человек должен оберегать или сам их остерегаться. После сего они возвращаются в деревню и, остановясь на сборном своем месте, начинают некоторые из всегдашних их весенних игр, а если время позволит — и все.

Перейти на страницу:

Все книги серии Историческая библиотека

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии