Русская жизнь-цитаты-Март-2017

Потому, что есть вещи важнее сиюминутной выгоды. Такие вещи называют — ценности. Если они есть — то они не позволяют вести переговоры с ворами и убийцами. Они не считают возможным ради экономической выгоды иметь дело с людьми, которые уничтожают у себя в стране оппозицию, растаптывают конституцию и превращают демократические выборы в фарс.

Если западные политики забудут про западные ценности, а будут действовать в духе реалполитик, то, возможно, они получат какую-то сиюминутную выгоду. Как Чемберлен после мюнхенского сговора. Но стратегически они проиграют.

Сейчас самые главные поборники «прагматического» подхода к Путину находятся в Германии. Так вот вам мой прогноз: она и станет главной жертвой путинской «мягкой» экспансии. Экспансии через СМИ, покупку влияния и поддержку маргинальный партий.

Если Запад забудет о своих ценностях, то он перестанет быть тем, чем он сейчас является. Его конкурентное преимущество в глобальном мире как раз и состоит в отстаивании идеи свободы. Как бы не пафосно это звучало. По всем остальным параметрам Запад уже давно не является лидером. Ни в области эффективности бюрократии, ни в области производительности труда. Только свобода — есть главная ценность, которая обеспечивает Западу тот уровень жизни, к которому еще только стремиться большинство человечества.

В Евангелии от Матфея (5:13) сказано: «Вы — соль земли. Если соль перестанет быть соленою, чем возвратишь ей вкус? Она ни на что не годится, ее выбрасывают вон, под ноги людям!»

Если немецкие политики забудут о ценностях, а будут думать только о выгодных контрактах, то чем они будут отличаться от Путина? И тогда зачем они Германии? Германия уже однажды видела такого Путина. Даже еще покруче. Разве она хочет испытать это снова?)

https://www.facebook.com/koch.kokh.haus/posts/1684799605150575

Александр Морозов:”это «новый Коминтерн» и брать гранты там нельзя. А другие радостно продолжали брать — и поплыли вместе с Кремлем в направлении Крыма

И вот весь этот результат десятилетнего «прогревания» Крым превратил в проблему. Очевидно, что Путин этим «крымом» произвел одномоментную мобилизацию в среде тех, кто участвовал в этом партнерстве. Он поставил всех этих «партнеров» перед необходимостью самоопределиться. Путинское словечко «партнеры», произносимое им с иронией, часто относят к дипломатическому словарю. Но реально Путин имеет в виду других партнеров — миллионы людей, которые получили большие бонусы от десятилетнего сидения на русских контрактах, русских деньгах и разных взаимодействиях с русскими.

* * *

Теперь у этих «партнеров» большие проблемы. И надо со скорбью заметить, что проблемы не из-за Крыма (как такового), не из-за режима санкций и контрсанкций, не из-за двусмысленности участия в токсичных проектах с русскими в прошлом. Проблема целиком заключена в том, что Путин не хочет остановиться.

Вся эта огромная среда с облегчением вздохнула бы, узнав, что Путин «переписал актив на себя» (Крым) и на этом остановился.

Но весь период 2014–2017 годов сохраняется и даже наращивается крайняя двусмысленность: «Боинг» сбил не Путин, а какие-то люди, мобилизованные бизнесменом Малофеевым, Немцова убил не Путин, а какие-то чеченские силовики, атаковал серверы Демпартии тоже не Путин, а какие-то хакеры-добровольцы, возможно, русские, а возможно, и нет (но с русских серверов), мятеж в Черногории организовал не Путин, а какие-то неизвестные лица, проект развала Украины как государства и создания «Новороссии» организовал не Путин, а, допустим, Глазьев, пророссийские демонстрации в странах Европы организовал какой-то Усовский (собирая деньги на это с патриотических российских бизнесменов), а не Путин. И так далее.

Список теперь растет каждый день. При этом ведь Кремль реально ни от чего этого не дистанцируется с той энергией, которая была бы понятна его так называемым «партнерам». Вокруг любого из этих событий Кремль проводит не расследование, а двусмысленную игру, отчетливо читающуюся как «покрывательство» всех этих «своих людей».

И таким образом десятилетнее «экономическое прогревание» на глазах трансформируется в «вовлечение в соучастие». Теперь все оглядываются назад и спрашивают себя: а с кем мы «партнерствовали»? Может быть, это была русская разведка? Или с самого начала это была только приманка для включения нас в недобросовестный лоббистский контур?

И если можно как-то окинуть взглядом всю так называемую кремлевскую пропаганду за рубежом как совокупность деятельности московских агентств и европейских малопосещаемых сайтов левых и правых критиков американской гегемонии, которые на этой почве симпатизируют Путину, — то вот окинуть взглядом гигантскую «корневую систему» Кремля в западных экономических практиках совершенно невозможно. Она не поддается никакой оценке. И не поддается никакой оценке та трансформация, а точнее говоря, то растление не только собственного населения, но и больших кругов на Западе, которое произвел Кремль за десять лет.