Русская судьба, исповедь отщепенца

Годы 1948 - 1951-й для меня были трезвыми как в прямом, так и в переносном смысле слова. Я прекратил прежнее безудержное пьянство. Перед летними каникулами я прошел медицинскую комиссию в военкомате. Никаких следов язвы желудка обнаружено не было. Я был признан годным к службе в авиации и даже к полетам на современных самолетах. Летнее время я проводил на военных сборах. Летал на спортивных самолетах. Цель полетов заключалась не только в том, чтобы подкреплять наши летные навыки, но и в том, чтобы натренировать для полета в лозунгах "Слава КПСС!" или "Сталину слава!" на воздушном параде. Некоторым из нас предложили вернуться в армию. Часть бывших летчиков, отчаявшихся устроиться на гражданке, согласились на это предложение. Я отказался. Я уже выкарабкался из душевного кризиса и уже приобрел вкус к учебе.

С начала учебного года я стал подрабатывать на жизнь, работая учителем в ряде школ. Преподавал логику и психологию. Один год я преподавал логику даже в Пожарной академии. Одновременно начал посещать механико-математический факультет университета. Хотел перевестись на него, но начать учиться сразу на третьем курсе я не мог, а терять два года не хотелось. Кроме того, на философском факультете я получил право свободного посещения, т. е. мог пропускать какие-то лекции. На механико-математическом факультете это было невозможно, так что я не смог бы зарабатывать на жизнь.

Теперь я мог позволить себе снимать жилье частным порядком. В ужасающей тесноте на Большой Спасской жить стало невозможно. Я выработал стиль жизни, позволявший мне достойно жить на мизерные средства. Этот стиль жизни касался одежды, питания и прочих трат. Все мое имущество я мог унести с собой в руках при перемене места жительства. Я не покупал книг, беря их в библиотеке или у знакомых. Я был беспартийным. Принципиально не принимал участия в общественных мероприятиях, если не считать стенных газет, которые я делал с удовольствием. Я не читал газет и не слушал радио из соображений "умственной гигиены". Короче говоря, я вел исключительно упорядоченный и аскетический образ жизни. До 1954 года ни разу не обращался к врачам. При всякой возможности занимался спортом. Разработал свою систему утренней зарядки. Делал эту зарядку регулярно, не считаясь ни с какими условиями. И продолжаю делать до сих пор.

Снимал я часть комнат у пожилых людей и отдельные комнаты, в которых никто, кроме меня, жить не отваживался. Зато эти комнаты были дешевле. Одна из них была всего 6 кв м., не имела окна и туалета. Мне приходилось поэтому пользоваться общественным туалетом и ближайшими дворами. Другая комната, наоборот, была огромная - больше 100 кв м. Это был цементный подвал, залитый водой. Лишь перед окном был деревянный настил, на котором я и жил. Я этой "комнатой" был доволен, но меня из нее выжили крысы.

Учился я легко и успешно. Выручала память. На те предметы, которые я считал несущественными для моего образования, я тратил минимум времени, иногда - лишь дни, отведенные на подготовку к экзаменам. За два-три дня я просматривал кипы книг, запоминая с одного просмотра огромное количество сведений. Сдав экзамен, я встряхивал головой и тут же забывал все это, освобождая голову для нового материала. Кроме того, я изобретал свои методы упорядочения и запоминания материала. Это была хорошая тренировка к будущей исследовательской работе Впрочем, я об этом будущем применении моей гимнастики ума не думал.

В школах я преподавал с удовольствием. Я оказался прирожденным педагогом, причем - на привилегированном положении. Уроков логики и психологии в каждой школе было мало. Я числился почасовиком в пяти или шести школах сразу. Не посещал никакие педагогические советы. К логике и психологии все относились с пренебрежением, так что я был совершенно свободен в своем учительстве. Главное - сохранять дисциплину в классах во время уроков. Я превращал свои уроки в развлекательные концерты или в лекции на жизненно интересные темы. Многие истории военных лет, вошедшие впоследствии в мои книги, я отработал на этих уроках. Работа в школе дала мне хорошую подготовку к моим будущим лекциям в высших учебных заведениях и к публичным лекциям. С точки зрения владения аудиторией на любой теме и на любом материале я достиг виртуозного совершенства.