Русская Америка. Сухой закон

— Меня Витя убедил, — сообщил Мишка, помогая мне с засовом на двери подвала. «Шевроле» сейчас стоял так, чтобы закрыть происходящей от любопытных глаз в окнах, если таковые будут.

Я удивился, но виду не подал. Не хотелось огорчать друга. Признаться, я думал, что он, если решится не выходить из дела, первым даст утвердительный ответ. А оказалось, что рассудительный буквоед Виктор ещё и уговаривал его. Подумал, а вслух сказал:

— Значит, он тоже с нами?

— Он тоже. Сказал, что завтра поедет, как и планировали, на Лонг-Айленд. Проследит за складом.

— Это хорошо, — обрадовался я, и уже в темноту позвал, — Гарри, выходи!

Руку при этом сунул в карман, поближе к револьверу. Кто его знает, что наш несколько одичавший товарищ может выкинуть.

Нищий вышел, пригибаясь на свет, и выпрямился, потягиваясь. Я с удовлетворением отметил, что он умудрился даже привести себя в порядок. Старые туалетные принадлежности и почти весь нехитрый скарб он таскал с собою в штопаной-перештопаной сумке на плече. Побритый, с, пусть неровно, но подрезанными лезвием или ножом волосами, Гарри преобразился. Худощавый высокий мужчина. Осунувшийся, с большими серыми глазами. Вселенская грусть на лице. Одежду бы ещё поменять и вполне обычный прохожий из усталых разнорабочих, которые получают двадцать пять — тридцать баксов.

— Оставь сумку тут. Я закрою подвал. Или спрячь, если боишься.

Попереминавшись на месте, он всё же спустился обратно и назад вышел без своей котомки. Мы втроём молча залезли в грузовик и через пять минут уже стояли в переулке на Барни-стрит, наблюдая за зданием, в котором все и произошло.

— Гарри, проверь дом. Если там кто-то есть, веди себя как всегда и постарайся свалить оттуда побыстрее. Если мы увидим, что ты вышел из того переулку и пошёл налево, значит, там кто-то есть. Понял?

Нищий молча кивнул, вылез из кабины и поплёлся через дорогу. В машине было очень тесно нам троим. Тут и для двоих то в этих автомобилях место едва найдётся.

— Мыться теперь, — буркнул Мишка, — Сидим и трёмся друг о друга.

Я ничего не ответил, сосредоточенно наблюдая за переулком.

— Что ты планируешь с ним делать? — вдруг глухо спросил Рощупкин.

— В смысле? — я подозрительно посмотрел на него.

— Ну… пушка-то с тобой. Что будешь делать с Гарри?

И тут до меня дошла суть вопроса. Даже глаза округлились, а брови поползли вверх:

— Не не. Вся эта ситуация — случайность. Пусть и неприятная. Честно говоря, я уже решил, что завтра меня после срочного суда повезут в тюрьму. Этот урод из банды зарезал бы меня, если бы не револьвер. А потом Гарри по глупости дал по голове полисмену. Но силы не рассчитал. Я не судмедэксперт — не скажу в чём дело.

— Кто? — удивился Мишка, — Судо…медо…?

— Коронер, короче. Не бери в голову.

— А, понял.

— По правде говоря, Гарри меня от тюрьмы спас…

— И что дальше? Просто отпустишь его?

— Нет, думаю, приставить его к делу.

— Серьёзно? — округлил глаза Мишка.

— Он ветеран, будет полезен в охране склада и прочих вещах. Я поставлю жёсткое условие насчёт выпивки, а мы ему устроим терапию. Лечение.

— Каким образом? — настал черёд удивляться Рощупкину.

— Не скажу, увидишь. Но это просто, — загадочно улыбнулся я.

В глубине переулка показалась фигура. Гарри пересёк дорогу и залез в кабину. Пришлось снова потесниться.

— Пусто. Никого нет. Темно, плохо видно, но мне кажется, что там никого и не было после нас.

— Хорошо. Миша, давай вокруг квартала — заедем с другой стороны. Тут нас уже могли срисовать.

Рощупкин только головой покачал на мои словечки и завёл двигатель. Через какое-то время наш грузовик уже стоял около окна, в которое я сегодня нырял рыбкой, убегая от полисмена. Тела были ещё в порядке. В подвале действительно было холодно. Забрал тридцать восьмой Кольт, патроны, кобуру и наручники. Завернул их в свёрток и попросил Мишку спрятать в самодельной нише за сидениями. Документы убитых, вместе с их одеждой положили посередине комнаты и подожгли Мишкиными спичками. Балуется сигаретами. Дурной пример заразителен, а Рощупкин-старший у них в семье смолит как три паровоза сразу. Оба тела мы с Гарри загрузили в кузов и спрятали среди мешковины, которой Мишка накидал столько, словно решил их хоронить не в земле.

Дорога за города проходила в полной тишине. Мишка курил одну сигарету за другой. Такое я раньше не замечал. И вид у парня был сосредоточен как никогда. Мимо нескольких машин помощников шерифа проезжали, затаив дыхание. Затем свернули на просёлочную дорогу, и грузовичок затрясся по ухабам. Ветки забили по стёклам, выстукивая частую и неровную дробь.

Спустя несколько поворотов я заметил криво стоящую машину. Передние колёса съехали с дороги. Нос длинного капота упёрся в большой густой куст. Фары были отключены. Врезался кто-то? Странно. С виду машина напоминала Бенц шесть-восемнадцать. Недешёвое авто. Можно сказать, новинка. Узкий хищный кузов, откидная крыша, которая сейчас, в связи с погодой, была поднята и закрывала салон. Классический бежевый цвет. Места в такой тачке немного, но скорость, по меркам этого времени, для серийного авто — неплохая.