Русская Америка: Открыть и продать!

Не могу удержаться и сообщу читателю, что не раз поминаемый мной академик Болховитинов в самых розовых тонах сообщает об адресе, который в ту же пору, когда Фокс разглагольствовал о «нравственном союзе», преподнесла отдыхавшему в Ливадии царю группа американских туристов, совершавших кругосветное путешествие на паровой яхте «Квакер-Сити». Среди них был и специальный корреспондент газеты «Дейли Альфа Калифорния» Сэмюэл Л. Клеменс, вскоре под псевдонимом «Марк Твен» опубликовавший своих «Простаков за границей»…

Болховитинов пишет об адресе и реакции Твена без тени иронии, цитирует страницу 383-ю тома 1-го двенадцатитомного собрания сочинений Твена, где есть «Простаки», и утверждает, что «монаршая милость явно притупила скептицизм будущего великого сатирика»…

Однако на странице 374-й этого тома мы читаем: «Итак, мы… отплываем к императорской резиденции. Какая теперь поднимется суматоха!… Сколько будет создано важных комитетов (как раз в комитет по составлению адреса Твен и попал. — С.К.)!.. Стоит мне вообразить, сколь устрашающее и грандиозное испытание нам предстоит, как мое пылкое желание побеседовать с настоящим императором заметно остывает. Куда девать руки? А ноги?…»

И далее все это «испытание» описывается в тоне когда добродушного, а когда — и настолько иронического (да и не очень благодарного) зубоскальства и скептицизма, что мне, к поклонникам Александра, не относящемуся, стало даже как-то обидно за императора, когда на странице 379-й Твен самодовольно сообщил, что вот, мол, янки уже привыкли к тому, что дворцы им показывают ливрейные лакеи и требуют за это франк, а тут «император всероссийский и его семейство сами провели нас по своей резиденции», и тут же прибавил: «Они ничего не спросили за вход»…

Твен же написал там: «Приехал и барон Врангель. Одно время он был русским послом в Вашингтоне (н-да! — С.К.)… барон очень приятный человек и, по слухам, пользуется величайшим доверием и уважением императора»…

Увы, слухи Твена обманули, потому что через три с половиной месяца Фердинанда Петровича не пригласят на то «особое заседание», где окончательно и неожиданно будет решена продажа русских американских владений.

ФОКС удалился, но только ли для вручения резолюции конгресса и поздравлений по поводу благополучного исхода покушения на царя появлялся он в России?

Повод-то, если вдуматься, был ничтожным. Однако из антимонархической пули Каракозова раздули этакого развесистого республиканского слона.

Зачем?

Для демонстрации русско-американской «дружбы» с целью давления на Францию и Англию? Надо полагать — не без того…

Но насколько миссия Фокса имела своей задачей подтолкнуть царя к отказу от Русской Америки?

Хотя в научной печати и встречаются редкие прямые утверждения о том, что в ходе пребывания Фокса в России продажа и была обговорена и решена, все тот же академик Болховитинов однознач-

но заявляет, что влияние на сей счет было, но — общее, а вот конкретных переговоров не было, потому что нет, мол, о том никаких документов.

Но о каких документах может быть речь в таком деликатном деле? Ведь при всем своем августейшем самомнении и царь, и его брат не могли не понимать, что продажа русских земель им авторитета не прибавит (позднее я отдельно скажу об общественной реакции на нее).

Реконструировать события по документам можно и нужно. Но нередко простой принцип «Ищи, кому выгодно», известный еще римлянам, способен помочь нам не менее, а даже более документов!

Да вот и компетентный современник событий профессор Антонэн Дебидур в своей «Дипломатической истории Европы» пишет: «В середине 1866 г. американская делегация явилась с большой помпой поздравить царя со счастливым избавлением от покушения Каракозова. Она была принята по всей империи не только с большими почестями, но и с весьма знаменательным подчеркиванием сердечных чувств. Янки и русские в продолжение нескольких недель шумно братались. Впрочем, впоследствии между вашингтонским и санкт-петербургским кабинетами произошло и нечто большее, чем простой обмен любезностями. Так, например, в следующем году царь формальным договором уступил Соединенным Штатам русские владения в Америке (Аляску)».

Царь уступил не только Аляску, а еще и полосу до 54 градуса с примыкающим архипелагом имени его дяди, и Алеуты, и много еще чего. Но это единственное замечание, которое я могу сделать к цитате из Дебидура…

В СЕНТЯБРЕ 1866 года уезжает из России Фокс, а в октябре в Россию приезжает Стекль, затратив на очередной трансатлантический переезд около двух недель. Уезжает он обратно в январе 1867 года и 15 февраля прибывает в Нью-Йорк, завершив свое 11-е морское путешествие (то есть это была за несколько лет уже шестая его «челночная» поездка!).

С учетом всей этой «челночной» возни можно представить себе такую картину…

Стекль в течение нескольких лет пытался уговорить царя через его высших сановников и Константина (с которым в эти годы или виделся, или которому, что вероятнее, передавал соответствующие, говоря языком современным, «информационно»-«аналитические» материалы).