Руны Вещего Олега

Логофет дромонов Гимериус не вошёл, согласно придворному этикету, а почти вбежал в зал дворца, где Лев Шестой, его брат Александр и патриарх Евфимий тревожно обсуждали последние события.

– Великий Император, Соправитель, Высокопреосвященнейший, это конец, это катастрофа! Они уничтожат наш флот, который всегда был основой могущества Ромеи! Мы не сможем его быстро воссоздать, ведь для этого нужно столько ценного дерева разных сортов! Нужно невероятное количество канатов, якорей, вёсел, парусов, меди, свинца и железа! Я умоляю, Светлейшие, на любых условиях нужно садиться за стол переговоров с этими колдунами, будь они прокляты, но нужно спасти флот!

– Если бы не воровство во вверенном тебе, Гимериус, морском хозяйстве, то твои дромоны и панфилы встретили бы врага ещё в море и сожгли его! – сердито остановил словоизлияния главного флотоводца император.

– Если бы из казны поступало сколько следует, то не приходилось бы использовать военные суда как торговые, чтобы платить довольствие остающимся ещё на флоте воинам, матросам и гребцам, – ответил уже тише, но всё так же раздражённо логофет дромонов.

– Мы можем остаться не только без флота, но и без денег, без продовольствия, без масла для светильников, без воска для свечей, без тканей и вообще без всего! – саркастически проговорил Александр. – В городе нарастает паника, владельцы торговых судов, перекупщики и просто граждане скоро уже будут готовы на всё, ведь большая часть продовольствия и товаров для жизни нашего огромного полиса там. – Он указал в сторону Золотого Рога. – Если варвары задумают разграбить и уничтожить всё это, а сейчас им никто помешать не сможет, то горожане сами откроют ворота, и что тогда случится с нами?

Патриарх Евфимий впервые не участвовал в разговоре; прикипев очами к заливу, он заворожённо глядел, как в утренней дымке движутся к водам Золотого Рога бесчисленные паруса варваров с соколами, солнцами, медведями и прочими животными, и, часто крестясь, повторял одно и то же:

– Святой Димитрий… святой Димитрий идёт… за грехи наши тяжкие… за небрежение Богом послан на нас… он пришёл погубить нас… снизошла кара небесная…

– Вот что, Лев, мне кажется, нужно обещать варварам что угодно, а самим предпринять меры к тому, чтобы исправить положение в нашу пользу.

– Но каким образом? – обернулись одновременно к Александру Лев и Гимериус.

– А вот так… – И Александр изложил свой план.

Конница скифов стояла перед тройными западными стенами столицы Империи на расстоянии полёта стрелы, а воды Золотого Рога с восточной стороны заполоняли множественные корабли пришельцев, начавшие захватывать греческие лодки, галеры и дромоны. Знаменитая цепь, что перегораживала залив, для сих северных посланцев оказалась ненадёжной защитой. Окрестности дымились пожарами – горели церкви, монастыри, прибрежные склады и строения. Легионеров, обороняющихся на стенах, при всякой их неосторожности варвары разили из своих точных и дальнобойных скифских луков. Нетронутыми остались только варяжские казармы, а также Русский торговый двор, который находился в загородном императорском дворце Святого Маманта.

Императоры переглянулись меж собой, и Александр кивнул:

– Пора!..

В этот раз патриарха Евфимия с ними не было. Как только случилось невероятное и скифы на своих судах двинулись посуху, подняв при этом паруса и используя вдруг задувший попутный ветер, он побледнел, начал истово креститься и со словами: «Димитрий, святой Димитрий! Он пришёл…» – удалился к себе, чтобы молиться о спасении заблудших овец Христовых от карающей божьей десницы.

Утром, едва осадившие Византий-Константинополь русы развели костры и стали готовить варево, над стенами запели трубы.

Появившиеся глашатаи зычно провозгласили, что великие императоры Лев и Александр желают переговоров с архонтом россов. Но чтобы они начались, россам необходимо отойти от стен на расстояние больше полёта стрелы.

Ольг велел исполнить пожелание греков. Ещё через некоторое время из Малых ворот по переброшенному деревянному мосту вышла нарядно одетая процессия. Северные скифы с интересом глядели на необычное действо, не выпуская из рук оружия и не переставая зорко наблюдать за городскими стенами. Два десятка по команде сотника молча стали по обе стороны разодетых ромеев, из числа которых вперёд выступил улыбающийся полнотелый, уже немолодой, с почти лысой макушкой грек с посеребрёнными висками. Он заговорил дружелюбно, на хорошем росском, речь его звучала даже несколько заискивающе.

– Мы граждане славного града Константина, который вы, россы, называете Царьградом. Большинство из нас мирные торговцы и уважаемые в нашем городе именитые граждане, боярского, по-вашему, звания. Нам не нужна война, мы хотели узнать, почему вы пришли к нам с огромным флотом и конным войском и напали на нас? Мы готовы заплатить вам за мир и покой нашего города. В знак нашего доброго расположения мы принесли архонту могучих россов Ольгу богатые дары от наших горожан и лучшие яства нашей ромейской кухни.