Руны на шевронах

Или не хотелось так думать — не определился за время пути.

Подъехали мы к освещённому среди ночи одноэтажному дому. Капитан сказал, что его это дом. Ну, неудивительно, ведь он являлся магом. При его-то должности!

Удивительно, что военный поселил у себя кадета. Не задавая вопросов, я прошёл за ним. Вошли на крылечко прямо с улицы. Миновали сени, и в уютной прихожей капитан Сидоренко представил меня Светлане, очень симпатичной девушке экономке. А он сегодня дежурит по штабу, так что просит его извинить.

Военный ушёл, и Светлана предложила пока поставить сумку на диванчик и идти за ней. Хоть и ночь уже, но мне, конечно, захочется в душ или в баню…

Она вопросительно на меня посмотрела, и я выбрал душ. Только взял из сумки смену белья и последовал за Светланой. По пути выяснилось, что семью капитан позавчера отправил отдыхать в Крым, а сам пока не может, даже нанял её, Светочку экономкой.

Я с удовольствием принял душ и надел чистое бельё. Света сказала грязное оставить в душевой. Я и оставил с лёгким сердцем, мне не жалко. Она ждала меня в гостиной и сразу проводила в столовую, где стоял уже накрытый ужин.

Я велел Свете присоединяться и сел за стол. Она приготовила картофельную пюрешку с голубцами и салатик из огурцов и помидоров. Я с удовольствием употребил всё предложенное, невзначай спросив, кто Свете сказал, когда меня ждать.

— Так капитан и сказал позавчера, — усиленно делая мне глазки, ответила она нежно. — Велел в дому прибраться и ждать гостя сегодня ночью.

— Спасибо, очень вкусно, — проговорил я, допив морс. — Больше не могу, спать очень хочется.

Света подхватилась, причитая, что рада мне услужить, а теперь коли спать, то она меня понимает. Проводила в комнату с широкой кроватью и пожелала отдохнуть с дороги.

— Если сразу не уснёшь, я тут за стеночкой. Просто позови… поговорим, — проворковала она томно, делая мне глазки.

Я её поблагодарил, разделся и лёг под покрывало, а она погасила свет и ушла. А надо было трахнуть! Ведь оно не считается изменой, если просто переспать? Или считается? Неизвестно ещё, как отнесётся Катя к тому, что мне просто очень хочется Светочку! Но я ведь кадет — мне всех девчонок хочется…

Утром спозаранку я по-кадетски в одних трусах выбежал на двор. Живности нет. Хотя оно и к лучшему. Сделал зарядку, облился колодезной водой и вернулся в дом. Разбудил Свету.

Она подорвалась было готовить завтрак, но я заявил, что сгодятся и бутерброды с растворимым кофе. Вот пока ждали, когда закипит чайник, да Светлана громоздила на хлеб масло, сыр, разную колбасу и зелень, я девушку расспросил о своём будущем житье.

Она, оказывается, в курсе, что я не какой-то там кадет на практике, а целый боярин. Спать я могу, сколько хочется, кормить меня полагается вволю, ещё водить на речку купаться и показывать иные достопримечательности. Прочие услуги оказываются добровольно, по обоюдному согласию, но Света хорошо запомнила, что плата ей зависит от числа дней, что я проведу в её обществе.

Я достал из бумажника купюру в сто рублей и застенчиво спросил:

— Так нормально?

Света денежку прибрала и, грустно вздохнув, кивнула.

— Ты классная, — несмело улыбнулся я. — Но у боярина много дел в Москве. Вот только в штабе отмечусь и на вокзал. Вызывай машину.

— Ты только там не говори, что уезжаешь, — попросила Света убитым тоном, вставая.

— Хорошо, — сказал я виновато.

Она вышла в гостиную. Вернулась через минуту. Проговорила строго:

— Иди, встречай машину, — и порывисто ушла к себе.

Плакать. Дура! Я виноват в том, что она себе сочинила!

Хотя виноват, что точно хотел…

И в квадрате виновен, что не стал. Грустно взял сумку и вышел из дома. Минут через десять приехало такси. В открытое окошко дядька высунул приличную харю с усами и крикнул:

— Сюда мотор вызывали?

— Сюда, — сказал я, открыв дверцу спереди и устраиваясь на правом сиденье.

Он смотрел недоверчиво. Я вынул бумажник и уточнил:

— Тебе вперёд заплатить?

— Пристегнись, — буркнул он и включил счётчик.

Десять копеек за посадку! А в трамвае только три! Дороги в Гардарике деньги.

— Тогда штаб отменяется, — сказал я повеселевшим голосом, пристёгиваясь. — Давай на вокзал.

* * *

Я протянул водителю трояк, положил сдачи рубль восемьдесят в кошелёк и вышел из машины. Авто поехало под знак с шашечками, а я прошёл в вокзал. Сначала изучил расписание и, не заглянув в кассы, прошёл на перрон.

Через четверть часа точно по расписанию пришёл пригородный поезд. Смешавшись с его пассажирами, вышел на привокзальную площадь. Приметил грузовой фургон у гастронома, его как раз разгружали двое грузчиков под руководством сразу двух деятелей. С независимым видом я подошёл к крепенькому мужику с блокнотом и длинному, сутулому мужчине в синем халате.

— Ты водила? — спросил я.

— Ну, я, — солидно бросил дядька с блокнотом, оглянувшись.

— До располаги дружины подбросишь? — проговорил я грубовато.

— А тебе в танковую или пехотную? — уточнил он, приглядываясь ко мне.

— В танковую, конечно, — молвил я уверенно. — Вот на практику направили.

— За пятьдесят копеек подброшу, — солидно проговорил мужик.