Руны

— Кети же была Ракушкой, потому что она была тихой и скромной. Но в бассейне она выползала из своей раковины и сияла, как звезда, какой она и была на самом деле. Можно назвать еще много вещей, которые делали Кети особенной. Ее рекорды на первом году, и то, что в бассейн она всегда приходила первой, а уходила последней. Но все это не избавит от боли потери, от осознания… — голос задрожал, а глаза наполнились слезами. Мысли об отце накатили еще с большей силой. Я прочистила горло и быстро заморгала, пытаясь прогнать слезы. — Боль в сердце от осознания, что любимого человека вдруг отняли у тебя, что больше никогда не увидишь его…ее…

Образы отца всплывали у меня в голове, и все слезы, что я сдерживала, прорвались наружу, как через открытые шлюзы. Чем больше я пыталась их остановить, тем сильнее я плакала. Сквозь слезы я увидела двух людей, направляющихся в мою сторону. В следующую минуту Эрик и Кора окружили меня.

Эрик взялся закончить речь, в то время как Кора отвела плачущую меня к выходу. Приобняв, она бормотала что-то утешающее, но я ничего не слышала. Слезы невозможно было остановить. Жив мой отец или мертв — от постоянного гадания становится только хуже. Родители Кети и не представляют, насколько им повезло иметь эту определенность.

В голову закралась еще одна мысль. Я перед всеми показала свою слабость. Унизительнее некуда. От мысли, что мне еще предстоит ехать со всеми к кладбищу, а потом в школу, стало еще отвратнее.

— Хочу уехать до того, как все закончится, — прошептала я.

— Могу отвезти тебя домой, — из-за спины послышался голос Торина.

Согласиться?

— Нам ведь еще нужно на кладбище.

— Езжай с ним, Рейн, — запротестовала Кора. — Все поймут.

Я обняла Кору, и мы с Торином молча пошли к байку. Перед тем как защелкнуть шлем, он вытер пару слезинок с моих щек. Он беспокоился за меня. На глаза опять набежали слезы. Ненавижу, когда люди начинают жалеть меня. От этого кажется, что все хуже, чем есть.

Нуждаясь в его тепле, я обвила вокруг него руки и закрыла глаза. Впервые я обнимала его и чувствовала при этом покой. Словно понимая, что у меня на душе, он крепко сжал мои руки и завел мотор. Мы подъехали к дому, и, поддерживая меня за руку, он провел меня до двери.

— Спасибо, что подвез, — поблагодарила я.

— Всегда, пожалуйста. На случай, если хочешь поговорить, я всегда к твоим услугам, — мягко сказал он.

Мне действительно было необходимо с кем-нибудь поговорить.

— Хорошо. Зайдешь?

Мама ушла, но телевизор работал. Я выключила его, сняла пальто и повесила его на спинку стула. Взгляд остановился на Торине.

— Хочешь пить?

Он покачал головой и подождал, пока я сходила за бутылкой с водой и уселась на стул. Все это время он не сводил с меня глаз.

— Не смотри на меня так, — тихо сказала я.

— Прости, — сказал он, по-прежнему не отводя взгляд. — Ты скучаешь по нему?

— Что?

— Твой отец.

Я моргнула.

— Да. Как ты догадался?

— То, что ты говорила в речи. Те слезы и боль, что я видел в твоих глазах. Это было что-то личное.

Я ошеломленно уставилась на него. Он так просто смог прочитать меня.

— Расскажи мне о нем.

Я вспомнила, как вчера он говорил, что у него есть данные о своих рекрутах.

— Но ведь ты уже знаешь.

— Мне известно только то, что он возвращался домой из командировки, и его самолет разбился. Прошло много времени, но тело так и не нашли.

— Когда мы последний раз разговаривали, он был в аэропорту, — начала я, но вскоре переключилась на свое детство, о том, что мы делали вместе, места, куда ходили всей семьей, о том, что он всегда был рядом. Я говорила, пока не сел голос. — Мама верит, что он жив, — прошептала я. — Но я боюсь, что она пытается внушить это себе, что она сходит с ума.

— Почему ты так думаешь?

— Она говорит сама с собой. То есть она стоит перед этой штукой, — я махнула рукой в сторону зеркала, что в гостиной, — и делает вид, что разговаривает с ним. Я не могу потерять еще и ее. Она все, что у меня есть, — я даже не заметила, что все это время плакала, пока Торин не дотронулся до моего лица, чтобы вытереть слезы. Я хлопнула по щекам, приводя себя в порядок. — Прости. Со мной редко такое случается.

— Не извиняйся, — он прижал меня к себе. — Плачь сколько хочешь. Пока я нужен тебе, я всегда буду рядом.

Нуждаясь в утешении, я вцепилась в него. Я удивилась, что во мне еще остались слезы, когда, отклонившись, он провел костяшками по моим скулам, стирая с них влагу. В этом прикосновении было столько нежности. Сердце забилось быстрее, и у меня перехватило дыхание.

— Веснушка, — нежно сказал он низким и немного настойчивым голосом. — Посмотри на меня.

Я подняла глаза и тут же пожалела об этом. В глубине его глаз сверкало голубое пламя. От этого зрелища у меня захватило дух.

— Ты ведь чувствуешь это, — произнес он. — Эту связь между нами.