Руна Гибели

Юная криганка сделала несколько шагов и прислушалась к своим ощущениям. Вроде, все в порядке. Что же, можно попробовать переместиться… Прыжок! Телепортация далась несколько труднее, чем обычно, и в голове слегка зашумело. Но ничего — самоисцеление организма работать продолжало: оно брало энергию не столько из эмоций, сколько из инстинкта самосохранения, который всегда оставался при ней.

Так, вот и бунгало. Занятно! Из него, воровато оглядываясь, вышла Данира. Но с аурой ламии что-то было серьезно не так. Маги-зрение на сей раз сработало четко, и все чужеродные примеси Моргане удалось вычислить. Вот этот оттенок говорит, что кто-то позаимствовал тело криганки для своих нужд. Однозначно понять, кто это такой, по ауре было невозможно, но Моргана нисколько не сомневалась, что имеет дело с Кукловодом. Но и это было еще не все. В видимой с помощью магического зрения части психоэнергетической оболочки Даниры имелись еще цвета, ей ранее не свойственные. Вот уж их юной криганке было трудно не узнать — ведь спектр излучения Осколка она уже видела не один десяток раз.

Сейчас бы Моргане немного выждать, а потом аккуратно проследить за похитительницей — ведь, в конце концов, именно в этом заключался их с отцом план. Однако беспокойство за его судьбу и стресс от только что перенесенного магического нокаута сделали свое дело, и оклик вырвался сам собой:

— Далеко собралась?

Та резко повернулась, и при виде дочери Э-мага в глазах ее вспыхнули удивление и злоба. А в качестве ответа от нее в следующее мгновение прилетел мощный силовой удар. Впрочем, Моргане удалось его отразить, но на этом их своеобразный диалог вынужденно прервался: Данира просто растворилась в воздухе. Только тут рыжеволосая криганка поняла, что противница, похоже, либо каким-то образом сбила настройку «темных оков», либо вовсе похитила у отца этот артефакт — иначе бы не пользовалась так легко телепортацией, зная, что Э-мага обязательно дернет за ней. Поэтому Моргана, не раздумывая не секунды, просто «скакнула» следом, уцепившись за телепортационный след ламии. Погоня началась.

* * * *

Десмод в теле Елены Медниковой осторожно приблизился к кровати. Его сейчас терзали одновременно и ненависть, и страх. Страх за свою жизнь, ибо через общую память Пустоты к нему пришло знание о шести собратьях, убитых этим Э-магом. А ненависть имела куда более древние корни: она формировалась в каждом готовом к рождению кромешнике еще, если так можно выразиться, на внутриутробной стадии. Про человека сказали бы — «генетическая память», а в кромешнике говорила составлявшая основу его личности частица сущности Пустоты, помнившая изначальный антагонизм десмодов и Э-магов, родившийся еще во время далекой Войны Тринадцати.

Именно это стало причиной дикой жажды убийства, охватившей сейчас десмода, а вовсе не желание отомстить за своих сородичей, так как подобных чувств кромешники были лишены в принципе. Конечно, в открытой схватке с Э-магом один на один пустотную тварь ждало однозначное поражение, но ведь теперь страшный враг спал и не мог оказать ему активного противодействия, а значит и расклад менялся на прямо противоположный.

И, несмотря на то, что человеческое лицо является самым совершенным инструментом для выражения широкой гаммы чувств и эмоций, у Медниковой оно сейчас неприятно поражало своей неподвижностью. Ее серые глаза оставались лишенными всякого выражения, если, конечно, за таковое не принимать светящийся в них нескончаемый голод. И лишь когда десмод алчно протянул к Игорю Логинову свои незримые щупальца, а жизненные силы стали активно покидать спящего Э-мага, на губах Елены появилось какое-то подобие улыбки.

Западня

Где-то в Базовом мире. Ночь с 26 на 27 декабря.

Соблюдать скрытность в погоне за ламией не было ни малейшего смысла: Моргана со всей очевидностью поняла, что Данира, а точнее — Кукловод в теле Даниры, явно заметил преследование и даже попытался сбросить «хвост», но не тут-то было: криганка из касты архов для кого угодно являлась серьезным противником. Вторая попытка оторваться от погони была предпринята примерно через десять скачков и оказалась столь же незамысловатой, как и первая: ламия создала в месте очередного перемещения пространственный вихрь с целью замести телепортационный след. Однако с Морганой фокус не прошел: в таких делах она уже, можно сказать, собаку съела.