Руководство по плохому поведению для девственницы

Роум погладил пальцами ее лицо, щеку, подбородок. Снова и снова он прикасался к ней, а Элиза, закрыв глаза, заставляла себя спокойно вдыхать и выдыхать, как делал бы нормальный человек. Затем он наклонился и слегка поцеловал ее в нос.

– Ложись для меня на спину.

Элиза так и сделала, ее взгляд скользнул по мужчине, когда его большое тело оказалось рядом с ней. Его глаза были затуманены желанием, синева становилась темнее, ее заволокло дымкой, его ресницы были густыми и великолепными. Она могла утонуть в этих глазах.

Роум сел и переместил руку с ее плеч на талию. Он взглянул на нее, затем снова опустил глаза и потянул ткань свитера, поднимая его вверх.

Элиза напряглась, думая о своих кривых бедрах и о том, как они не совсем правильно выстроились. Он бы это заметил.

– Ты хочешь, чтобы сейчас свет был выключен? – Роум взглянул на нее, заметив, как она напряглась.

– Пожалуйста. – Элиза немного расслабилась и кивнула.

Он навалился на нее всем телом и потянулся к лампе у кровати. Выключил ее, и они оказались в темноте. Девушка несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к полумраку. Единственное что освещало комнате – свет, пробивающийся сквозь жалюзи. Его едва хватало, чтобы разглядеть тень Роума над своей.

– Мы можем это снять? – Роум коснулся ее обнаженного живота под свитером.

Элиза глубоко вздохнула и кивнула, но потом поняла, что он этого не видит. Теперь у нее не было выбора, кроме как заговорить.

– Х-хорошо.

– Не бойся, Элиза. – Мужчина погладил ее живот, костяшками пальцев едва касаясь пупка. – Я думаю, что ты красивая.

Эти слова, мягкие и почтительные, укрепили ее уверенность. Глубоко вздохнув, Элиза схватила край свитера и стянула его через голову, отбросив в сторону.

Роум немедленно начал поглаживать руками вверх и вниз ее грудь, наполовину исследуя, наполовину успокаивая.

– Дыши, – прошептал он.

Элиза глубоко вздохнула и была удивлена, когда он снова коснулся ее губ в нежном поцелуе. Она открыла для него рот, скользнула руками к его шее и прижались к нему, когда Роум поцеловал ее и рукой погладил ее живот.

Очень медленно Роум провел пальцами вверх от живота и остановился между ее грудей, костяшки пальцев скользнув по ее груди туда-сюда дразнящим, соблазняющими движением, казавшимся скорее разочаровывающим, чем возбуждающим. Элиза выгнула спину и издала звук разочарования.

В ответ он сдвинул руку в сторону и нежно обхватил ладонью ее грудь.

Все сдерживаемое волнение и разочарование, казалось, разом вырвалось из нее. Элиза всхлипнула.

– Ты в порядке, детка? – его шепот был мягким, понимающим. – Я могу остановиться в любое время, если хочешь.

Элиза покачала головой. Она этого не хотела. Ей хотелось, чтобы Роум продолжал прикасаться к ней.

– Я в порядке. – И действительно, так оно и было.

Это было просто... огромное облегчение, что он коснулся ее так интимно и не отстранился. Она так давно хотела, чтобы к ней прикасались, а реальность была почти невыносимой.

Но она это выдержит... потому что хотела большего. Поэтому прижалась к нему и подставила губы для нового поцелуя. На этот раз Элиза взяла инициативу в свои руки. Именно она захватила его губы в поцелуе, и сплетая свой язык с его. Ее нос коснулся кольца в перегородке его носа и это даже возбудило ее.

Роум застонал и большим пальцем погладил ее сосок, нежно дразня и без того тугую вершинку.

Элиза снова всхлипнула сильнее прижавшись к его губам, ее бедра непроизвольно приподнялись. Она нуждалась в большем, отчаянно нуждалась в нем и его прикосновениях.

Но все, что Роум делал – это нежно поглаживал этот жесткий, перевозбужденный маленький пик снова и снова.

– Как ты себя чувствуешь, Элиза? – прошептал он ей в губы.

– Х-хорошо, – выдохнула она.

– Просто хорошо?

«Так хорошо. Более чем хорошо».

Но Элиза не смогла сказать этого. Она протестующе мяукнула, когда он убрал руку и попыталась притянуть его губы обратно к своим, но он передвинулся.

Затем Элиза ощутила, как Роум обхватил теплой рукой ее другую грудь, нежно сминая ее, прежде чем снова начать дразнить сосок пальцами. Другой рукой он потянул чашечку лифчика вниз.

Затем его губы сомкнулись на ее соске.

Элиза вскрикнула. Ощущения были настолько ошеломляющими, что ей хотелось кричать от всего, что она чувствовала. Это было уже слишком. Этого было недостаточно. Ей хотелось оттолкнуть его рот, и хотелось провести им по всей своей коже. Элиза хотела, чтобы он ее укусил. Дыхание стало резким, грубым, а Роум тщательно трудился руками и ртом над ее грудью, дразня обе вершины. Элиза чувствовала, как его язык скользит по ее соску, как он нежно посасывает сосок, а затем слегка касается его зубами.

И боже, как же ей было больно. Она чувствовала себя такой пустой внутри. Как могло случиться, что она чувствовала себя такой полной и заряженной, и в то же время страдала от пустоты?