Немногие об этом знают, но здешние устрицы куда лучше, чем португальские. Маленькие, но очень вкусные. Впрочем, путешественники они плохие. Хорошо проводите время?
Я кивнул. Он не был англичанином, но по-английски говорил неплохо, хотя как-то монотонно. Ему было около сорока; на нем была вылинявшая голубая рубашка и грубые брюки, сандалии на босу ногу и заломанная набок шляпа, рубашка и шляпа были заляпаны пятнами краски. А лицо краснокожего индейца, и устрицы он любил так же сильно, как и я.
— Ну, какие новости? — спросил он.
— Они уехали вчера утром. Двинулись дальше. Как вы думаете куда?
Он покачал головой и протянул мне визитку:
— Там вы меня найдете. Моя мастерская. Я художник.
Я прочел имя — Майкл Оглу, адрес — улица чего-то или кого-то, дом 21.
— Как там Мэнстон? — спросил он.
— Отлично. А зачем мне к вам заходить?
— Ну мало ли. Приходите и купите картину. Туристские пейзажи. Рамы, украшенные выжиганием.
— Спасибо.
— Я приглашаю вас. И еще. Во-первых, я всегда буду знать о том, куда вы идете или едете. Во-вторых, остерегайтесь приятного пожилого джентльмена, седоволосого, он ходит с ротанговой тростью с серебряным набалдашником в виде полуоткрытой водяной лилии.
— Вы шутите, — улыбнувшись, сказал я.
— Нисколько. Издержки профессии. Вы лишаетесь чувства юмора. Впрочем, по-своему наша профессия может быть весьма забавной. В Лондоне сказали, что его специально готовили к этому и что он убийца. Обратите внимание на трость.
Впрочем, он не чрезмерно умен. Но очень упорен в исполнении приказа.
Майкл хихикнул и выжал лимонный сок на последнюю устрицу, которая лежала на тарелке, прежде чем я успел взять ее.
Я встретился с Веритэ в «Градска кафе» и заказал ей кофе и кусок кекса.
— Вчера утром, — сказала она, — они отбыли на пароме на остров Млет.
— Где это?
— В четырех-пяти часах от побережья. На острове есть несколько озер, и на одном из них островок с монастырем, построенным в тринадцатом веке, который сейчас превратили в отель. Они заказали себе номера в нем. То же самое я сделала и для нас. Мы выезжаем завтра, рано утром. Я правильно поступила?
— На редкость правильно.
Мы вернулись в отель и перекусили. Затем Веритэ ушла в свою комнату, и я не видел ее до самого обеда. Я выпил виски, а потом мы танцевали. Мы ненадолго задержались в главной гостиной. В какой-то момент я обнаружил, что стою на месте, глядя через плечо Веритэ на столик, за которым сидели некрасивая коренастая женщина и пожилой мужчина с иссиня-черными коротко подстриженными волосами, одетый в жесткий немецкий костюм. Сбоку к столу была прислонена ротанговая трость с серебряным набалдашником, выполненным в форме полуоткрытой водяной лилии.
Он что-то сказал спутнице, та довольно засмеялась, протянула руку и нежно похлопала его по щеке. Может быть, с крашеными волосами он ей нравился больше.
После обеда мы направилась в свои номера, я зашел вместе с Веритэ в ее номер.
Она нахмурилась, но я сказал:
— Что вы сделали с вашими отчетами для герра Малакода?
Она расслабилась:
— Я отправила их сразу же, как только написала.
— А копии?
— Я не храню их.
Я прошел через комнату и открыл двустворчатое окно. Под ним располагался маленький балкончик. Балкончик моего номера находился в трех футах. Больше балконов не было. Маловероятно, чтобы кто-то умудрился влезть сюда.
Я повернулся к Веритэ:
— Заприте дверь на замок и подставьте к ней стул. Не клином, а вот так. — Я показал как. — Чтобы он с грохотом рухнул, если кто-нибудь попытается войти к вам. Если что случится, кричите как можно громче. Это действует лучше, чем любое оружие, и я тут же приду на помощь.
— Очень мило, что вы заботитесь обо мне, и я сделаю так, как вы сказали. Но, — она подошла к столу и взяла свою сумочку, — я могу и сама о себе позаботиться. — Веритэ достала маленький автоматический пистолет. — Герр Малакод настоял на том, чтобы я взяла его.
— Скажите спасибо герру Малакоду.
Я направился к двери, собираясь пожелать ей спокойной ночи, но она вдруг спросила:
— У вас нет ничего такого, что я должна была бы передать герру Малакоду?
Она работала на своего хозяина. А мне приходилось работать на двух.
— Нет. Просто предчувствие. Если вы будете часто ездить на автобусе по одному и тому же маршруту, вы легко научитесь определять безбилетника.
Она одарила меня улыбкой, а я пожелал ей спокойной ночи.
Я не уходил от ее двери до тех пор, пока не услышал, как она повернула в замке ключ и пододвинула к двери стул.
Я спустился в бар и выпил немного на ночь, а затем подошел к администратору и задал несколько вопросов относительно поездки на Млет. Девушка, сидящая за столом, явно скучала и была не прочь поболтать. Когда я вновь поднялся наверх, мне уже было известно, что мужчина с ротанговой тростью и его спутница записались как герр и фрау Шпигель из Берлина. У меня было сильное подозрение, что им обоим не составляло труда переходить из западной части Берлина в восточную.