полковников. - Пребывание царя в Жолкве. - Неудачные
попытки примирения с шведским королем. - Союз царя
с поляками, не признавшими Станислава. - Мазепа в
Жолкве. - Меншиков и Мазепа. - Иезуит
Заленский. - Ксендз тринитарий. - Продолжение работ над
Печерскою крепостью. - Польские попытки овладеть
Правобережною Украиною. - Козаки в Польше. -
Сношение Карла и Станислава с Турциею. - Третье
искушение Мазепе от княгини Дольской и короля
Станислава. - Мазепа открывается своему генеральному
писарю. - Непосланные письма к царю и канцлеру. -
Приезд к Мазепе иезуита Заленского. - Тайный
посланец Мозепы у короля Станислава. - Беспорядки в
царской державе. - Успокоительная царская грамота к
малороссийскому народу.
Первое искушение не подействовало на Мазепу. Мало
располагали его и проблески вражды к москалям в Малороссии. Правда, в
Запорожской Сече эта вражда показалась до того острою, что когда
великорусские ратные люди, плывя по Днепру, нуждались в судах
и перевозчиках, чтобы безопасно пройти через пороги, то кошевой
Гордеенко приказывал запорожскому полковнику, находившемуся
в Кодаке, распорядиться так, чтобы на порогах пропали все суда с
московскими ратными людьми. Сечь Запорожская не переставала
быть притоном удалых беглецов из украинского поспольства, которые пели там все одну и ту же старую песню - идти в Украину и
бить панов и орандарей. Но такое брожение в народе не могло быть
полезным гетману, потому что ненависть поспольства к панам
прежде всего обращалась против него, так как он был самый
первый, главный пан. Народ не любил великорусской власти над со-
566
бою, но не терпел и своего гетмана, считая его разом и польским
паном, и угодником московской власти. Раздражение малороссиян
против великороссиян не могло подвинуть гетмана стать в
недружелюбное отношение к Московской державе. Притом все эти
зажигательные крики об избиении панов и арендарей оставались одними
криками, а сечевое своевольство ограничивалось только
несколькими разбойническими разорениями пасек в <товще> (дебри) Самарской, да угоном скота и лошадей запорожскими <харцызами>
(разбойниками).
При тогдашнем положении дел ничто не располагало Мазепу
поддаться внушениям в пользу шведов, притом такие внушения
делала ему женщина, которая была матерью одного из
предводителей Августовой партии в Польше, воевавшего против шведов, а
потому чересчур доверяться ее искренности в то время еще было
неблагоразумно. Вероятно, такого рода внушения делались ему
вскользь, в качестве соображений, как поступить в случае, если
дела поворотятся окончательно во вред Августу и Петру. Еще, однако, дело Петра не казалось тогда слабым, и Мазепа, имевши
всегда в виду собственное благополучие, не видел нужды
поворачивать круто в противную сторону.
С зимы 1705 на 1706 год дела становились все хуже для Петра
и Августа и все лучше для Карла и Станислава. Шведы
направлялись в Литву. Царский фельдмаршал Огильви занял Гродно и
ожидал прибытия в помощь саксонского войска короля Августа. Но
саксонской помощи не могло явиться, потому что саксонский
главнокомандующий Шуленберг был разбит наголову при Фрауэн-
штадте шведским генералом Реншильдом, а Потоцкий, предводитель польского войска стороны Станислава, поразил польское
войско Августовой стороны, бывшее под командою князя
Вишневецкого. Карл двинулся в Литву. Он не успел взять Гродно, но расположил свое войско так, что оно не
допускало-продовольствия русским военным силам, находившимся в Гродно. Вступление
Карла в Литву быстро расположило шляхетство этого края на
сторону Станислава Лещинского. Воеводства Новогродское, Слоним-
ское и Волковисское объявили себя за нового короля. Признал его
в воеводстве Виленском повет Лидский. Князь Огинский, сильнейший из литовских магнатов, изъявил желание пристать к
Станиславу, если за ним, Огинским, сохранят носимый им сан польного
литовского гетмана.
В это время Петр потребовал Мазепу в Минск, куда и сам
обещался быть. Гетман приехал в Минск в начале марта с ком-
панейцами и с двумя городовыми полками - Миргородским и
Переяславским; скоро потом подоспели еще козаки. Войска у
Мазепы было до 14 000. Мазепа расположил своих Козаков <на
пассах> от Гродна до Вильна, в городах Минске, Слуцке, Несвиже
567
и Ляховичах. Царь приказал им беспокоить шведов, пока не
придут на помощь саксонские войска.
Тут постигали Козаков несчастия одно за другим. В Несвиже
поставлен был стародубский полковник с четырьмя сотнями своих
полчан. Шведы напали на них сонных ночью и одну сотню
истребили совершенно, погиб и стародубский полковник Миклашевский.
Другая сотня, поверивши слову неприятеля, обещавшего отпустить
Козаков на свободу, если они не будут защищаться, положила
оружие и была объявлена военнопленною. Третья сотня заперлась в
бернардинском монастыре, не поддавалась никаким убеждениям
сдаться, и когда шведы, не ставши их добывать оружием, ушли, соединилась с четвертою сотнею, и обе пришли к гетманскому
обозу. Вслед за тем 18 марта шведы осадили переяславского
полковника Мировича в Ляховичах, за четыре мили от Несвижа.
В Литве сторона Станислава все более и более брала верх.