Рублевка

Друзья переглянулись. Поняли друг друга без слов и направились к будке. Пока Степан осматривал замок, Юрий пристально изучал прилегающий пейзаж. Сразу за будкой он увидел ржавых столба с завесами, поросшие серо-зеленым мхом бетонные основания ограды и сохранившиеся кованые пролеты с характерными завитушками. Остатки ворот и разрушенный забор когда-то ограждали деревенское кладбище. Так и есть. Юрий различил среди лип-великанш каменные и железные кресты, несколько покосившихся памятников. Больше всего его заинтересовало странное сооружение у одного из надгробий. Высотой под два метра, шириной сантиметров в тридцать, оно имело конусообразную вершину, ничем не походило ни на памятник, ни на крест и никак не вписывалось в пейзаж погоста. Тогда может быть статуя? Какой-нибудь грустный ангел, с сочувственным видом склонившийся над могилой?

– Юра, достань фонарик, посвети мне, – попросил Стук. – Ни биса не видно!

Корнилов выполнил просьбу. Направив луч фонаря на замок, он поднял глаза, пытаясь понять назначение загадочного сооружения, но… Оно исчезло! Юрий прекрасно помнил вековую липу и каменный крест с отбитой верхушкой. Интересующий его предмет всего несколько секунд назад находился между ними. Корнилов осенило. Не предмет и не сооружение. Фигура. Он видел кого-то. Этот «кто-то» тоже наблюдал за ними, а теперь пропал.

– Стук, – прошептал Юрий, выключая фонарик. – Оставь пока в покое замок. Мы здесь не одни.

Бамбуло встрепенулся, положил руку на приклад автомата и замер.

– А внутри кто-то есть. Шевелится. Ходит. Вот непруха. А еще и стемнело, как под заказ.

– То-то и оно, – новость о присутствии в будке живого существа Корнилову не понравилась. – Плохое место. Думаю, нам лучше дождаться утра на полустанке. Эта церковь не внушает мне доверия, будка тоже, а уж кладбище – тем более.

– Кладбище!

– Тихо, дурак!

Бамбуло замолчал. Наверняка, обиделся на дурака. И в наступившей тишине Корнилов отчетливо различил посторонний звук. Шуршание. Ритмичное, равномерное. И знакомое. Оно до боли что-то напоминало. С минуту Юрий пытался вспомнить, где и когда слышала этот звук, но Стук его опередил.

– Копают, – прошептал он. – Там что-то копают.

– Точно. Надо пойти посмотреть.

– Зачем?!

– Не хочу, чтобы на нас напали со спины.

– Ты разве не слышал: пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов? Зуб даю, Юрка – нет там живых. А к мертвякам зачем соваться? Ты ж сам хотел дождаться утра…

– Живые это, Степан. Здесь полно живых. Гораздо больше, чем нам хотелось бы. Я иду первым.

Не дожидаясь новых возражений Бамбуло, Корнилов двинулся к кладбищу. Когда оказался до столбов, шорох сделался отчетливее. Теперь у Юрия уже не оставалось сомнений: кто-то орудовал лопатой. Зачем лопата на кладбище? Ответ прост – для того, чтобы рыть могилу. Что ж пора поближе познакомиться с землекопом-могильщиком.

Перебегая от дерева к дереву, от памятника к памятнику, Корнилов приближался к источнику шума и, наконец, увидел то, что искал. Их было двое. Мужчины без противогазов, одетые в грязные лохмотья, сосредоточенно рыли могилу. Неподалеку от них лежало то, что они собирались хоронить – два трупа. Мужчины. Абсолютно голые. Их тела отливали в вечернем полумраке молочной белизной. Но самым страшным были куски мяса вырезанные из ягодиц мертвецов. Филейные части… Корнилов сразу подумал о распространенном в этих местах каннибализме.

Он дождался Стука. Выступил из-за укрытия и, включив фонарик, направил его на могилокопателей.

– Эй, вы!

Мужики обернулись. Ослепленные светом, прикрыли глаза ладонями. Очень похожие друг на друга, возрастом не больше сорока, с наголо бритыми головами, бледными лицами, босые.

Корнилов сделал и еще одно открытие. Старых могил на кладбище было гораздо меньше, чем свежих. Насколько хватало глаз, до самой церкви, повсюду темнели свежие холмики без крестов. По всей видимости, смертность в этих местах была очень высокой, а рытье могил – вполне рутинным занятием.

А еще он увидел склеп, который явно претендовал на центральное сооружение кладбища. Массивный, сложенный из крупных кусков черного мрамора, он достигал в высоту два человеческих роста. В отличие от других памятников и крестов, увитых растениями, он был тщательно очищен от сорняков. Позеленевшие медные створки двери его были широко распахнуты, а широкая тропинка говорила о том, что внутрь ходили довольно часто.

– Кто такие? – спросил Корнилов, стараясь, чтобы голос его звучал не слишком грозно – пареньки и без того были слишком напуганы.

– Дракон. Великий Дракон! – нараспев ответил один из мужчин. – Он выжжет мир своим горячим дыханием! Он очистит его для своих Детей!

– Мы будем верно служить его земному воплощению, – подхватил второй. – Беспрекословно выполнять все приказания, Дракон позаботится о нас!

– Так-так, – Юрий немного опустил фонарик, позволяя сектантам посмотреть на него. – Очень интересно. Значит, Дракон?

– Не подходи к ним! – Стук схватил Корнилова за руку.

– Дракон! Самый великий из великих! – заверещал сектант поразительно тонким голосом. – Беспощадный и милостивый!