Рубикон, или Мир в латах

Он прошелся по разгромленному помещению и вдруг зло пнул попавший под ноги обломок.

— Успокойся! — сказал Жюль. — Эмоции делу не помогут.

— Эмоции делу не помогут, — эхом отозвался Гиборьян. — А что поможет?

— Думать надо!

— Думать? — тихо сказал Гиборьян. — Поздно! Думать надо было раньше. И не только нам с тобой!.. — И вдруг заорал: — Десницкий!!!

Вошел Десницкий.

— Слушаю, шеф!

— Где врач?

— Внизу.

— Ко мне!

Десницкий вышел и через минуту вернулся.

— Вызвал, сейчас будет. А что случилось, шеф?

— Случилось то, что случилось, — сказал Гиборьян. — Посоветоваться надо.

Вошел врач.

— Вызывали, шеф?

— Заходи, Иржи.

Врач закрыл дверь, остановился рядом с Десницким.

— Вот какое дело, ребята… — начал Гиборьян, но не договорил. Опустил правую руку в карман. Молча постоял перед десантниками. И вдруг скомандовал:

— Свободны! Оба!

Десницкий и врач удивленно переглянулись и вышли. Гиборьян повернулся к Жюлю. Вытащил из кармана пистолет, странно посмотрел на него и засунул обратно.

— Почему же ты их не убрал? — спросил Жюль. — Так хорошо стояли — оба рядышком, неподвижно. Лучшей мишени и не придумаешь! — В голосе его послышался сарказм. — Не выполняете приказы руководства, секретник?..

— Не твое дело! — оборвал его Гиборьян.

— А ведь я тоже свидетель! — сказал Жюль.

— Да, ты тоже свидетель! — сказал Гиборьян.

— Что, все совсем плохо?

— Плохо! — Гиборьян вздохнул. — В Бразилии то же, что и у нас. Так что если седой не врал…

— Как он мог врать? В таком состоянии врать способен только я.

В пустых глазах Гиборьяна появился какой-то блеск, он дернул головой и вдруг расхохотался, громко, нелепо, взахлеб. Жюль молча ждал. Волна идиотского смеха угасла так же неожиданно, как и накатилась.

— Да, — сказал Гиборьян, вытирая левой рукой слезы. — Ты прав. — И добавил с издевкой: — Ты уж-жасно опасный свидетель!

— Если бы я был только свидетелем, — сказал Жюль.

— А кто же ты еще? Судья? Палач?

— Скорее бы следовало назвать меня обвинителем.

— Ну? — Гиборьян снова расхохотался. — Даже так? Ай да ты!.. И в чем же ты намерен меня обвинять? В предательстве?

Жюль ничего не ответил. Он стоял неподвижно, но лицо его вдруг словно размазалось, поползло, и через мгновение перед Гиборьяном вместо пожилого мужчины возник молодой парень. Он переступил с ноги на ногу, поднял и опустил руки, словно проверяя, слушаются ли его чужие мышцы.

Гиборьян с глухим звуком закрыл рот. Потом нетвердой походкой, пошатываясь, как пьяный, подобрался к дивану, на котором недавно лежал Сковородников, и медленно сел.

— Что же, — прошептал он. — Наверное, этим все и должно было кончиться…

— Стреляй, Анри! — сказал парень. — У тебя нет другого выхода.

Гиборьян снова достал пистолет, поводил им туда-сюда и стал запихивать обратно. Руки его совершали судорожные движения, и он несколько раз промахнулся, прежде чем пистолет оказался на месте.

— Не будь дураком, Анри! — тихо сказал парень. Неторопливо подошел к Гиборьяну, сел рядом. — Ведь теперь ты уже не сможешь сделать меня козлом отпущения.

Гиборьян молчал, опустив голову.

— Стреляй же! — заорал парень. — Слабак! Ведешь себя, как баба… Тоже мне, профессионал-секретник!

Гиборьян поднял на него пустые глаза.

— Ты вот что, Илья, — прошептал он. — Ты не говори так, хорошо?

Парень замотал головой, но промолчал, только положил Гиборьяну руку на плечо.

В доме было тихо. Чуть слышно жужжали лампы аварийного освещения. Сквозняк шевелил на полу белые пушинки оброненной врачом ваты.

Наконец Гиборьян вздохнул, сбросил с плеча чужую руку, встал.

— Пошли, — сказал он и шагнул к двери.

Они вышли из помещения и спустились на первый этаж. У дверей стоял часовой. Он с любопытством посмотрел на незнакомого парня, отдал честь Гиборьяну.

— Все в порядке? — спросил тот.

— Так точно!

— Ребята как?

— Спят.

— Через полчаса тебя сменят. — Гиборьян открыл дверь и опустил на глаза «консервы».

Ночной ветерок слабо шелестел листьями на деревьях. Молчаливое небо нависало над спящим миром.

— Скоро утро, — сказал Илья.

— Да, скоро утро. — В голосе Гиборьяна что-то дрогнуло. — Иди вперед!

Они пересекли пустынную улицу и углубились в парк. Гиборьян думал о том, что стычки между Ассоциацией и ЮНДО давно уже не собирают зевак. Наоборот, обыватель стремится спрятаться, одинаково опасаясь и тех и других.

— Куда ты меня ведешь? — спросил Илья. — Не делал бы ты глупостей, Анри…

— Помолчи, — пробормотал Гиборьян тихо.

Они прошли еще сотню метров, и Гиборьян придержал Илью за рукав. Илья закрутил головой, но в темноте было не видно ни зги.

— Как же я могилу буду рыть? — спросил он насмешливо. — При свете звезд?.. И лопаты нет…

Гиборьян не ответил. Сверху с легким шипеньем опустилось что-то черное. Вспыхнули огни, и Илья узнал десантный «джампер».

— Машину водишь? — спросил Гиборьян, сняв «консервы» и глядя куда-то в сторону.

— Спрашиваешь! — ответил Илья голосом Жюля Карне.

— Ну так катись!

— Куда?

— Куда душе угодно!

— Рыманов убьет тебя.

— Не твоя забота… Что тебе за дело до меня, мальчик?

— Действительно. Дела мне до тебя нет. Но…

— Вот и убирайся к дьяволу!

Илья не ответил.