Ртуть

— Очень приятно познакомиться, — ответила я.

Она почувствовала, как я прохожу через портал? Разве такое возможно? Ивелия была страной неожиданной магии и уникальных существ. Она взглянула на меня и сразу поняла, что я из Зилварена. Это уже само по себе впечатляло. Венди прикрыла глаза, глядя на меня сквозь щелочки опущенных век. Ее рот медленно приоткрылся, когда она вглядывалась в меня.

— Хм… — Она обнюхала меня.

— Значит, больше, чем просто спутница? — Венди хмуро посмотрела на Фишера из уголка своего затуманенного глаза.

— Она друг, — сказал Фишер без малейшего намека на чувства в голосе. — Временный. Скоро она вернется в Зилварен, к своей жизни и забудет обо всем, что здесь произошло.

Венди кивнула, все еще не раскрывая рта. Не похоже, чтобы она ему верила.

— Неужели?

— Кажется, ты что-то говорила о тушеном мясе? — С Венди он не был таким вспыльчивым, как со мной, — что-то подсказывало мне, что ему это не сошло бы с рук, — но с каждым мгновением он становился все напряженнее. Венди сжалилась над ним и оставила эту тему.

— Да, тушеное мясо! И лепешки из шелухи, и картофель, и морковь в медовой глазури! Вы двое не покинете Баллард, пока не начнете трещать по швам и не сможете проглотить больше ни кусочка. Пойдем.

Венди не шутила. Она снова и снова наполняла наши тарелки, переходя от острых блюд к сладким, когда вспоминала, что еще есть копченое мясо или десерт, который она хотела, чтобы мы попробовали.

Я выпила больше, чем следовало, учитывая количество виски, которое я уничтожила с Лорретом двумя ночами ранее, но эль оказался совсем не крепким и вызывал лишь сладкое, теплое ощущение в груди. Фишер не сопротивлялся, когда ему снова и снова подливали, что меня удивило. Он вопросительно выгнул бровь, заметив, что я наблюдаю за тем, как он осушает свою шестую кружку.

— В чем дело? — спросил он.

— Да так. Я просто подумала, что ты остановишься после двух кружек или около того. Я ждала, что ты скажешь что-то вроде… — Я прочистила горло, понизив голос. — Хороший воин никогда не притупляет свои чувства выпивкой. Я всегда должен быть готов к бою.

Фишер откинулся в кресле:

— По-твоему, я такой?

— Да, — ответила я.

— Чушь собачья. Я не говорю так претенциозно.

— Ты говоришь еще хуже. Эй! — Крошечная девочка-фея с розовыми крылышками балансировала на краю моей тарелки, пытаясь стащить одно из моих печений «Беттелл». Печенье было почти такого же размера, как она сама. Оно расплющило бы ее, если бы упало сверху. Она закричала пронзительно и сердито, когда я отобрала его. — Ты же можешь пораниться, — пожурила я ее. — Как ты себе представляла, что будешь лететь и нести его одновременно?

Трудно было разобрать, что она ответила, но я была почти уверена, что расслышала слова «не твое» и «дело», а также еще несколько красочных выражений, добавленных для пущей убедительности. Я притворилась глубоко оскорбленной, но все же разломила печенье на маленькие кусочки и положил их на тарелку для нее. — Вот. Теперь тебе будет легче с этим справиться. Не за что.

Она сделала грубый жест рукой, но взяла кусочек и улетела прочь. Когда я обернулась к Фишеру, он откинулся в кресле и пристально наблюдал за мной. Заметив, как дрогнули уголки его рта, я ухватилась за возможность подразнить его.

— Ты собираешься улыбнуться, Кингфишер Аджунских Врат?

— А что, если да? — ответил он очень ровным, спокойным тоном.

— Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я была свидетелем того, как ты это делаешь. Никто мне не поверит, когда мы вернемся в лагерь.

Тогда он все-таки улыбнулся, медленно и печально, отвернув голову и поигрывая вилкой.

— Они поверят тебе, малышка Оша. Они все не раз видели, как я улыбаюсь.

— Только не в последнее время? — прошептала я.

— Нет. Не в последнее время. В последнее время улыбаться очень трудно. — Его адамово яблоко дернулось. — Хотя последнее время становится легче.

Он казался расслабленным, но в его плечах чувствовалось напряжение, которое я замечала, даже если никто другой этого не видел. Серебристый блеск в его глазах стал безумным. Я прижала кончик языка к внутренней стороне зубов, чтобы не испортить момент неуместными вопросами, но я знала, что он страдает. Он всегда страдал.

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Голоса доносились из ниоткуда, громкие и полные ужаса.

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Громче. Быстрее. Громче. Еще быстрее.

Я вцепилась в край стола, не в силах вздохнуть из-за рева в голове…

— Саэрис? Дорогая девочка, ты меня слышишь? С тобой все в порядке?

Баллард снова обрел резкость. Тарелка валялась на полу у моих ног, а трава была усеяна печеньем «Беттелл». Кингфишер смотрел на меня широко раскрытыми от шока глазами. Заговорила Венди, ее голос был полон беспокойства. Я сидела неподвижно, застыв как доска, а она прижимала тыльную сторону ладони к моему лбу.

— Температуры нет. Ты в порядке, Саэрис? С тобой что-то не так.