Розы сорта "Сангрояль" (СИ)

Детлафф поднялся со своего места так быстро, что мне даже не удалось уловить его движения. Цепкие пальцы сомкнулись на шее, поднимая в воздух. Из его груди вырвался тихий рык, но я не собиралась сдаваться. Взгляд лишь подтверждал уверенность в сказанных только что словах, несмотря на боль и невозможность дышать. Мертвая хватка ослабла, и я упала на пол, чувствительно ударившись коленями.

— Ты права, — обречённо произнес вампир, словно сдаваясь.

— А значит нечего по ней слезы лить. Не в первый раз ошибаешься. Живи дальше, — подвела неутешительный итог я, взирая на него снизу вверх.

Он постоял пару минут, а потом решительно развернулся и вышел из комнаты.

— Это было… Неожиданно, — произнес Регис, допивая эль из своей кружки. — Но, похоже, именно подобная пощёчина ему и была необходима… Чтобы взбодриться.

— Твоему другу больно. Такое снимает либо ласка, либо злость.

— Думаю, так и есть, дитя мое. Так и есть.

Я лишь презрительно фыркнула и побрела прочь. Утром Детлафф не появился, что вызывало некоторую нервозность Региса. Чтобы не путаться под ногами, пришлось вновь идти из дому.

Рядом с кладбищем раскинулась залитая солнцем поляна, на которой удобно было греться в теплых лучах. Ближе к полудню жара начала угнетать, и я присела в тени раскидистого дерева, стянув рубаху с плеч, дабы намазать снадобьем шрамы. Чудесная мазь восхитительно помогала, возвращая коже былую прозрачную тонкость, хотя и нещадно жгла. Только вот до спины дотянуться никак не удавалось, потому грубые полосы там оставались наиболее заметными.

— Давай помогу, — прозвучал тихий голос прямо за плечом.

Я дернула рубаху вверх, но тонкая ткань запуталась и только жалобно затрещала.

— Да не бойся ты, не кусаюсь, — произнес Детлафф и усмехнулся. — Ну как… Кусаюсь конечно, но не сегодня.

— Не надо, — жалобно пролепетала я, словно умоляя не причинять мне вреда.

Дрожь, покрывающая плечи, стала заметна глазу, мои отчаянные попытки прикрыть спину не давали результата, напряжение достигло предела и полилось из глаз горячими слезами, давая выход боли, обиде и одиночеству. Грубые пальцы прошлись по самому глубокому рубцу, оставляя обжигающий след легко впитывающейся мази.

— Не реви. Регис знает свое дело: шрамы быстро пройдут, — вампир произносил слова наставительно, словно объяснял прописные истины, не переставая смазывать спину мучительным снадобьем. — К тому же у меня подарок для тебя.

Я бросила удивленный взгляд через плечо, даже не заметив, что дрожь и истерика сами собой утихли.

— Чего?

— Немного потерпи, сейчас уже закончу и отдам.

Он деловито закрыл баночку и поправил край рубашки, позволив ей вновь покрыть спину и плечи. Я поспешно затянула тесьму так высоко, как только могла, отсаживаясь подальше. Детлафф невозмутимо извлёк из кармана залитый кровью медальон и бросил его передо мной в траву, поднимаясь на ноги.

— Ублюдок заплатил, — спокойно проговорил вампир и направился через поляну к дому.

Мои дрожащие пальцы вытянули из спутанной подстилки золотую цепочку, которая повлекла за собой смятый, круглый герб с тисненым вензелем: «А. Р.» — Агнеус Ревель.

Как же хорошо мне была знакома эта вещица. Сколько раз я видела ее в непосредственной близости от своего лица, свисающей с широкой шеи моего палача. К горлу подступил ком, хотелось плакать, но слезы высохли в глазах, только скулы сводило до скрежета зубов. Он мертв. Вампир убил его, несомненно лорд мучился перед смертью, и я всей душой надеялась, что очень-очень долго.

========== Перемирие ==========

Комментарий к Перемирие

Фисштех — наркотик, запрещенный законом, но тем не менее очень распространённый в Темерии. Он представляет собой белый порошок и вызывает сильнейшую зависимость.

Катаканы, бруксы - являются одним из подвидов вампиров. Они относятся к категории высших вампиров, хотя технически и не являются истинными высшими вампирами. Катаканы и бруксы разумны, а потому их можно причислить к т.н. вампирам переходной стадии.

Я боялась возвращаться. Как теперь смотреть в глаза Регису, что сказать Детлаффу? Но идти все же пришлось. Вампиры что-то оживлённо обсуждали, сидя на траве у входа; мой спаситель смеялся, а его гость глубокомысленно улыбался, глядя себе под ноги. Когда расстояние до них сократилось, стали угадываться слова.

— А ты не утратил прежней проницательности. Рад видеть тебя таким снова.

— Монстры остаются верными своей природе, Эмиэль, меня, как и остальных, радует только кровь и смерть. — Низкий голос окрасился грустью с едкой примесью безысходности.

— Не будь так несправедлив к себе, Детлафф. Я встречал в своей жизни людей, которые куда больше твоего походили на бестий, при чем некоторых совершенно недавно. — Годфрой усмехнулся, но его взор приобрел налет болезненной напряжённости, обнаруживающий нежелание рушить только что установившееся, зыбкое равновесие.

— Я тоже, Регис, я тоже… — Прозрачный огонь светлых глаз вампира загорелся ненавистью, но почти сразу потух, уступая место тихому безразличию.