Ровно в полночь

— Что вы знаете о Лихтенштейне, Кейн? Это маленькая страна. Граница со Швейцарией — всего пятнадцать километров. Проходит она по верховьям Рейна. И там всего шесть точек перехода: пять мостов и дорога через Майенфильд к Бальцерсу. Чтобы все это перекрыть, хватит дюжины полицейских. Не нужно посылать людей на розыски, проще подождать вас там.

Пауза затянулась надолго. Потом Харви встал, с удивлением глядя на меня из-под светлых бровей. Поскольку он снял пиджак, бросался в глаза револьвер за поясом.

— Я в Лихтенштейне никогда не был, — медленно начал он, а вы, Кейн? Он прав?

— Я был, — ответил я. — Он прав.

Тогда он недоуменно уставился на меня.

— Очень уж спокойно вы к этому относитесь. А раньше о чем думали?

Я пожал плечами.

— Если бы муравейник не разворошили, мы бы с ветерком промчались по любому из мостов. Те даже не охраняются. Ни пограничников, ни таможни — на Лихтенштейн распространяются таможенные законы Швейцарии. Вот граница с Австрией охраняется по-настоящему. Не было смысла преувеличивать проблемы.

Харви продолжал:

— Итак, мосты перекроют. А дорога? Нельзя с нее сойти в удобном месте и перейти границу?

Я покачал головой.

— Там укрепленный район. Дорога — единственный путь.

В этом месте долина сужается до мили в ширину и проходит между отвесными горными склонами. Это — знаменитый перевал Сент-Люцигштайг, естественная защитная позиция против агрессора, поднимающегося по Рейну. Хотя я лично не знаю, зачем агрессору двигаться вверх по Рейну. Ведь если он попытается захватить высокогорные курорты «Сент-Мориц» и «Клостеро», их цены сами по себе служат надежной защитой. Тем не менее швейцарцы двести лет укрепляли сент-Люцигштайг до самой границы с Лихтенштейном. Сейчас там все заросло травой, но в тридцатые годы они там создали нечто вроде декорации для фильма о первой мировой войне: траншеи, доты, противотанковые рвы, артиллерийские позиции. И повсюду колючая проволока. весь район в милю шириной и несколько сот метров в глубину стал огромной пробкой, запершей горловину долины.

Харви продолжал вопрошающе смотреть на меня.

— Знаете, Кейн, не помешал бы хоть какой-то план.

Я кивнул.

— Проблема в том, что мне пока ничего не приходит в голову.

Он перевел взгляд на пустой бокал в руке.

— Мне надо выпить. Нет ли у вас чего-нибудь покрепче?

Тут я вмешался:

— Ограничьтесь пока шампанским.

— Я вижу, вас это не волнует, — заметил он.

— Нет. План есть у генерала, и он его продаст.

Помолчав, генерал спросил:

— Вы так полагаете, Кейн?

— Ну разумеется. Ведь вы на нас почти не заработали, генерал. И раз заговорили сами, значит у вас есть что предложить.

Он легонько вздохнул.

— Ах, план-то у меня есть. Но в состоянии ли вы его купить?

Я пожал плечами.

— Решать мистеру Мэгенхерду. Он знает Лихтенштейн и должен понимать проблему.

Мэгенхерд не сводил с генерала пристального взгляда, казалось, собираясь заявить, что даст не больше пары пфеннигов и твердо стоять на этом.

Я поспешил заметить:

— Считаю, план нам нужен, но заплатить мы можем только в случае успеха — в конце концов, может ничего не получиться.

В голосе Мэгенхерда звучал металл.

— Я согласился оплатить организацию поездки в Лихтенштейн…

— И дорожные расходы, — добавил я.

— Да, но они оказались выше, чем я рассчитывал. Мой автомобиль разбит, яхта арестована в Бретани, багаж брошен где-то во Франции. И теперь еще…

— Ну конечно, — презрительно бросил я. — Стоит ли идти на такие жертвы? Ради какой-то жалкой доли «Каспара» в десяток миллионов. На вашем месте я все послал бы к черту и отправился отдохнуть на озеро Комо.

Взгляд его тоже пронзал металлом.

— Зачем нам его план? Разве у вас нет собственных идей?

Я пожал плечами.

— Конечно есть. И можем их попробовать, если хотите. Но все они хуже плана генерала. — Я пытался слегка сбить цену, но него нам было не обойтись.

Мэгенхерд повернулся к старику у камина.

— Сколько? Сейчас я заплачу треть.

Генерал фыркнул:

— Десять тысяч франков, и половину немедленно.

Мэгенхерд:

— Пять и половину сразу.

Генерал:

— Десять и треть сейчас.

Мэгенхерд:

— Треть от семи. Что за план?

Генерал:

— Чертовски хороший. Треть от девяти.

Вмешался я:

— Дайте ему треть от семи с половиной.

Генерал:

— Половину от шести.

Мэгенхерд поспешно бросил:

— Договорились. Три тысячи сейчас и столько же, когда мы доберемся в Лихтенштейн.

Генерал чуть заметно кивнул, закрыл глаза и вздохнул.

— Старею… Согласен, Мэгенхерд. Дайте мне чек на ваш швейцарский банк, и чтобы выплатили наличными. Сержант, принесите папку с материалами по Верхнему Рейну.

Морган потопал в соседнюю комнату.

Мэгенхерд вынул из кармана пачку чековых книжек и принялся них рыться.

— Женевский? — спросил он. Генерал кивнул, и Мэгенхерд принялся выписывать чек.

Морган вернутся с зеленой папкой. Полистав ее, генерал извлек на свет Божий большой лист, сложенный пополам. Он развернул его, внимательно изучил и осторожно оторвал один угол.

Мэгенхерд закончил с чеком и бросил его на столик. Тот протянул ему лист бумаги.

— Покажите Кейну. Возможно, он разберется, что к чему.