Ротмистр Империи

Здесь Мольтке решил действовать устоявшимися формациями – ротами резервистов и ландвера. То есть отряды, скрепленные и слаженные хоть каким-то опытом совместной службы. Землячеством и прочими «скрепами». Вот они и начали входить в город с двадцати трех направлений – дорог. А перед каждой ротой двигался бронеавтомобиль. Генерал-полковник ведь знал о том, как работали русские. И по опыту боев в Лиссе, и Бреслау, и Ноймаркте и даже здесь – в Штеттине. Ведь остатки того разгромленного полка разбежались не сильно далеко и были тщательно опрошены.

Ради этих бронеавтомобилей, собранных буквально со всех уголков Германии и снятых даже с французского фронта, и была столь значимая задержка. Их ждали. На них надеялись. Так-то Мольтке раньше начал бы свое наступление.

Но ничего не получилось.

Максим не стал подставлять свои бронеавтомобили под технику противника, приличная часть которой оказалась пушечной. Он решил задействовать африканские штуцеры и трофейные крепостные ружья Дрейзе. Эти «слонобои» вполне надежно ломали броню всей бронетехники, примененной немцами в условиях городского боя. Сколько там? Двадцать-тридцать метров? Да из окна дома. Да в боевое отделение. Раз. И тяжелая пуля вошла внутрь, оставив аккуратную дырочку. Заброневое действие слабое. Но много и не надо – убить водителя – и ладно. А это удавалось буквально с первого-второго выстрела.

Не везде «охотники на слонов» добивались такого эффекта. Местами германская пехота толково прикрывала свою технику. И открывала огонь из винтовок по всем странным людям в окнах. Но и на таких управа оказалась проста. Несколько бутылок с бензином, брошенных из окон, решали очень многие проблемы. Бронеавтомобили останавливались, охваченные огнем. Пытались даже сдавать назад. Но куда там? Да, бензин был слишком жидким и легко стекал. Но на каменных мостовых это оказалось не важно. Он натекал вниз, образуя пылающую лужу, куда эти «колесные» и въезжали.

Обычные гранаты тоже шли в ход. Ими отгоняли пехоту, чтобы «охотник» мог высунуться со своим оружием да засадить тяжелую пулю в бронеавтомобиль.

Немцы злились. Не без этого. Пытались штурмовать дома. Но врываясь на первые этажи, встречали растяжки. А потом получали еще и «гостинцы», скидываемые им сверху. Тепло, сухо и мухи не кусают. А главное – с минимальными потерями в личном составе эскадрона.

Потеря всей задействованной бронетехники ознаменовала кризис западного штурма. Бойцы откатились. Столкнувшись с новой, незнакомой тактикой обороны, германская пехота оказалась деморализована и обескуражена. Она просто не знала, как противодействовать противнику. Куда стрелять? Кого колоть штыком? Куда наступать? А тут еще гранаты отовсюду сыплются да бутылки с бензином, которые пугали. Сильно. Практически всех. Раз. И ты в море огня. В маленьком филиале ада. Ты даже можешь оттуда выскочить и выжить без сильных ожогов. Но страх… ужас… он уже с тобой. От него просто так не избавиться. И тут уже не до стрельбы по противнику. Тем более прицельной.

После поражения этого общего штурма Мольтке просто не смог заставить людей атаковать снова. Это было нужно. Он прекрасно знал – можно измотать крайне малочисленного противника. Можно его сточить. Можно задавить, завалив трупами. Но солдаты боялись. Солдаты смотрели на город с каким-то мистическим ужасом.

Офицеры говорили им, что там, внутри, их ждет всего лишь один дерзкий кавалерийский эскадрон. Да, он окопался. Но он ничто перед ними. Однако очень быстро солдаты поняли – все не так… все совсем не так.

Не удалось утаить и гибели двух броненосцев. Это были мелкие, архаичные корыта, канонерские лодки, лишь по недоразумению называемые броненосцами. Но у страха глаза велики. Среди людей пошла молва о том, что там, на Одере, кавалерийским эскадроном были потоплены чуть ли не новейшие дредноуты.

Да и журналисты со своими газетенками тоже подлили масла в огонь. Успели. Как командование ни боролось, но в войска, осадившие Штеттин, эта пакость все равно попала… и пошла по рукам. Солдаты читали и приходили в ужас от того, с кем они тут столкнулись. Журналисты ведь старались… красиво все расписывали… Чего только стоило уничтожение пехотного полка силами эскадрона в сабельной атаке? Нет лошадей? Не беда. Они атаковали на грузовиках и мотоциклах, размахивая этим страшным оружием. Конечно, серьезные издания такой мути не писали. Но кроме них, имелась масса всяких дивных газетенок, жаждущих тиражей.