РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Уэлсли вошёл неслышно, Флетчер заполошно подскочил и тут же скорчился от боли:

- Прошу прощения, мой Лорд! – тон, которым шотландец прогудел эту фразу, был далёк о раскаяния.

Веллингтон жестом отмёл извинения, кивнул собравшимся и присел. Майор Хоган, глядя на него, вспомнил, что командующему всего сорок три года. Выглядел он старше. Впрочем, эта осада всем им добавила седых волос. Хоган вздохнул. Сегодняшнее совещание, 4-го апреля, в субботу, будет похоже на все предыдущие. Веллингтон будет требовать от них, сапёров, невозможного, они – злиться. Всё закончится очередной склокой. Уэлсли развернул свою карту и прижал углы чернильницами:

- Доброе утро, джентльмены! Начнём с израсходованных материалов.

Глава артиллеристов протянул ему отчёт:

- Вчера мы потратили одну тысячу сто сорок три двадцатичетырёхфунтовых и шестьсот три восемнадцатифунтовых, - пушкарь говорил монотонно и устало, - Одно орудие потеряно.

- Каким образом?

- Взорвалась при выстреле, мой Лорд. Двадцатичетырёхфунтовик из батареи номер три. Шесть человек ранено, трое убито.

Веллингтон недовольно хмыкнул. Наблюдая за ним, Хоган подумал, что у командующего есть удивительный дар главенствовать в любой компании. Во внешности его не было ничего примечательного, разве что крупный нос крючком, да проницательные голубые глаза, но, когда он входил в помещение, будь это штабной шатёр или бальный зал, взоры присутствующих невольно приковывались к нему.

Скрипя карандашом, Уэлсли дописал заметку на клочке бумаги:

- Порох?

- Вчера прибыли восемьдесят бочек. Хватит на месяц стрельбы.

- Вот! Тогда можно будет и штурмовать! – буркнул Флетчер, - Простите, мой Лорд.

Уголки рта командующего приподнялись в слабом подобии улыбки:

- Полковник?

- Мой Лорд? – шотландец застыл, беспомощно глядя на Уэлсли.

Веллингтон продолжил:

- Полагаю, мы выслушаем вас в следующий раз, когда вы оправитесь от раны, а сегодня доложит замещавший вас майор Хоган.

Ирландец перелистнул блокнот назад:

- К нам перебежали два дезертира, немцы из гессен-дармштадтского полка, размещённого в замке крепости. Они высоко оценивают моральный дух осаждённых, мой лорд.

- Почему же они дезертировали?

- Брат одного из них служит у нас в Королевском Германском Легионе.

- А-а. Вы отправили их туда?

- Да, сэр. – Королевский Германский Легион всегда нуждался в рекрутах.

- Что-нибудь ещё?

- По их словам, в крепости на исходе ядра, но картечи и канистр для неё довольно. – Хоган говорил быстро. Командующий не любил, когда докладчик мямлил, - Горожане напуганы. Они боятся грабежа и резни в случае нашей победы.

- Значит, им стоило бы сдать город без боя.

- Население Бадахоса настроено про-французски, - горожан не раз видели на стенах, палящими по британским позициям. – Всем сердцем они желают нам поражения.

- И уповают на наше милосердие, если мы победим. – фыркнул Веллингтон.

Хоган пожал плечами. Ему, ирландцу, английское милосердие было хорошо известно. Народ Зелёного острова помнил зверства молодчиков Кромвеля в городе Дрогеда и Вексфорд. Победители согнали женщин и детей в церковь, подожгли её, а сами пьянствовали под вопли заживо сгорающих людей. Хогану пришло на ум, что в Бадахосе Тереза и её дочь, дочь Шарпа. На душе стало муторно.

Веллингтон тем временем продиктовал адъютанту приказ, запрещающий грабежи и бесчинства в городе, но и он, и адъютант, и все остальные в палатке понимали, что приказ этот – не более, чем отписка. Флетчер снова громыхнул кулаком по столу:

- Разбомбить их!

- О! Полковник Флетчер всё ещё с нами? - Веллингтон удивлённо поднял бровь.

- Я говорю, разнести город в пух и прах, не оставить камня на камне, они подожмут хвост и капитулируют.

- И как же долго, позвольте осведомиться, нам придётся громить их?

Флетчер ответил не сразу. Даже орудиям большего калибра, чем те, что имелись у британцев, понадобились бы недели на превращение Бадахоса в груду щебня.

- Э-э, месяц, мой Лорд?

- А два не хотите? Два, а то и три месяца! К тому же, испанцы, если вы забыли, полковник, наши союзники. Последуй я вашему совету, сравняй я Бадахос с землёй, и вы первый исколете мне глаза упрёками в том, что я посмел огорчить наших пиренейских друзей!

Флетчер не обиделся, а очень рассудительно возразил:

- То-то им радости будет, если вместо этого наши ребята перенасилуют всё, что движется, а что не движется – прикарманят.

Командующий цинично ухмыльнулся:

- Печально, что вы не доверяете благовоспитанности наших солдат, полковник. Но довольно об этом. Что вы поведаете о брешах? Они проходимы?

- Нет, сэр, пока нет. Смотрите сами.

Флетчер развернул карту так, что Уэлсли видел обозначенные укрепления со стороны атаки. Слева – Санта-Мария, Тринидад – справа. Флетчер отметил бреши. В лицевой стене Тринидада зиял пролом шириной тридцать метров. В самой высокой точке насыпь достигала, по расчётам Флетчера, восьми метров. То же относилось ко второму бастиону.

- Как видите, мой Лорд, высота бреши минимум восемь метров. Бог знает, как туда залезть. Рискуя показаться пессимистом, замечу, что стены Сьюдад-Родриго до обстрела были и то ниже.