Идейные основы для подобного поворота в политике были выработаны еще до Отечественной войны. В их основу легла прежняя просветительская критика университетов с добавлением даже элементов католической пропаганды (одним из ведущих идеологов этого направления, к мнению которого прислушивались государственные деятели России, был иезуит граф Жозеф де Местр). Задачей народного просвещения в новой политике считалось не общее образование, а нравственное воспитание человека, глубокие научные знания объявлялись ненужными для исполнения конкретных служебных обязанностей, университеты же обвинялись в излишней свободе (в том числе и научной), которая содействует «порче нравов». Пользуясь подъемом студенческого движения в Германии, министр князь А. Н. Голицын добился запрета на обучение российских подданных в немецких университетах как очагах «вольнодумства», соответственно, прекратились и приглашения оттуда ученых, «зараженных духом философизма». Отрицание университетских ценностей осуществлялось, как и во Франции, путем внесения в систему высшего образования утилитарно-бюрократических черт. Через ряд законопроектов Голицыну удалось утвердить присвоение выпусникам классных чинов по Табели о рангах в качестве основной функции российских университетов, с вытекающим отсюда предписанным учебным планом каждого факультета и курсовой системой обучения. Но еще с большим успехом те же утилитарные функции подготовки к государственной службе выполняли учебные заведения «особого типа» – лицеи и благородные пансионы, покровительствуемые министерством Голицына до такой степени, что само министерство признало, что действует «в подрыв университетам». В том же русле лежали и знаменитые «разгромы» Казанского и Петербургского университетов. Однако первая в России попытка
Таким образом, изначальная близость российских и немецких университетов, заложенная, несмотря на ряд специфических отличий, в Устав 1804 г., сменилась тем, что через полтора десятилетия из-за новой правительственной политики пути их развития разошлись, и это расхождение отнюдь не вело к высоким достижениям отечественной высшей школы. Поставленная в начале XIX в. задача – укоренить университетское образование европейского уровня в России и, тем самым, создать «подлинно национальные университеты» – решена пока не была. Лишь один университет Российской империи, Дерптский, поддерживал в должной мере в 1810—20-е гг. свою научную и учебную деятельность, и именно благодаря тесным контактам с университетской Германией. Через Дерптский университет в конце 1820-х гг. началась подготовка нового поколения русских профессоров, которые по указу императора Николая I отправились затем в Берлин, чтобы впитать идеал «классического» университета, уже громко заявившего о себе в Европе, и попытаться перенести его в Россию.
Устав Московского университета 5 ноября 1804 года, утвержденный императором Александром I
Граф Петр Васильевич Завадовский (1739—1812)
Георг Фридрих Паррот (1767—1857)
Василий Назарович Каразин (1773—1842)
Дерптский университет
Михаил Никитич Муравьев (1757—1807)
Северин Осипович Потоцкий (1762—1829)
Степан Яковлевич Румовский (1734—1812)
Кристоф Мейнерс (1747—1810)
Георг Франц Гофман (1760—1826), профессор Московского университета
Кристоф Дитрих Роммель (1781—1859), профессор Харьковского университета
Готтгельф Фишер фон Вальдгейм (1771—1853), профессор Московского университета
Йозеф Литтров (1781—1840), профессор Казанского университета
Сергей Семенович Уваров (1786—1855)
Граф Жозеф де Местр (1753—1821)
Ф. Шиллер, братья В. и А. фон Гумбольдты, И. В. Гёте в Иене
Князь Александр Николаевич Голицын (1773—1844)
Иенские студенты отправляются на Освободительную войну 1813 г.
Студенческое шествие к замку Вартбург в 1817 г.
Глава 4
Идеи немецкого «классического» университета в России
Становление немецкого «классического» университета