Россия, которая могла быть

В этом его могло поддержать крупное и среднее боярство и церковь, хотя подобная мера вызвала бы заметное недовольство мелких дворян.

Борис I добивается – частью военным давлением, частью искусной дипломатией, свободы мореплавания в районе русского побережья Балтики.

При этом центром торговли первоначально становиться Ивангород. Позже гавань вполне могла быть основана и в устье Невы, на месте будущего Петербурга.

Из европейских стран весьма тесные отношения устанавливаются с Австрией и Данией. Датские офицеры командуют первыми русскими боевыми кораблями.

Со временем Борис I своим указом учреждает в Москве университет, или академию.

В ней преподают русские ученые люди из западной Руси, выходцы из австрийских славянских земель, поляки и немцы…Вполне возможно, что удалось бы провести необходимую реформу московского православия, не доводя дело до массового неповиновения и раскола.

Одним словом, царь Борис правит долго и удачно, и умирает в свой срок.

После смерти Бориса, на престол всходит его сын Федор Борисович, позже названный Федором II.

И когда в середине столетия Речь Посполита оказывается на грани краха, то на помощь украинским казакам и белорусским повстанцам приходит не слабая Московия царя Алексея Михайловича, а набравшая сил Россия династии Годуновых.

Часть вторая Два века упущенных возможностей

Петр I – южный вариант

«Судьба испытывает людей и государства многими неудачами на пути к великой цели».

Николай Карамзин

«Бог простит и рассудит Петра и Павла…»

Слова гетмана Павла Полуботько, по легенде сказанные им в заточении посланцу Петра I.

Спорить о личности Петра и о его делах, наверное, не перестанут никогда.

И, нередко, оценки царю – плотнику доставались нелицеприятные.

Даже рассматривающие реформы Петра как исключительно положительное явление отмечают «перенапряжение народных сил и сковывание народного труда и жизни».

Впрочем, назвать его «однозначно» плохим – как, к примеру, Иоанна Грозного, язык не повернется.

Говорить на эти темы можно долго. Развилка эта лежит в 1696 году.

Вместо Северной Войны царь Петр продолжает черноморскую экспансию начатую Азовскими походами.

После взятия турецкого Азова будущий император со свитой на казачьих лодках прибыл к мысу с широкими обрывистыми берегами: царь искал удобное место для будущей стоянки молодого Российского Флота на южных морях. Через два года тут закладывается город. В нашей истории он стал Таганрогом, и тоже активно строился – темпы его строительства превышали даже петербургские. И даже начавшаяся северная война не ослабила хотя и замедлила это движение на юг. Но неудача похода русской армии под предводительством Петра I против турок (Прутский поход) решила судьбу Таганрога – по соглашению с Османской империей в 1712 году город был разрушен и оставлен в запустении. А представим что этого не было – ни Северной войны, ни Карла под Полтавой, ни Петра, в погоне за ним вторгнувшегося в Османские пределы?

Что если мысль – начать продвижение России к морям на юге, а не на севере, посетила бы тогда, за два года до северной войны, импульсивного юного царя?

И вот на берегах Азовского моря, вместо Таганрога заложен город… Санкт-Петербург.

По всему северному побережью Азовского моря строились крепости и верфи, переселялись из центральной России и с Украины множество народа – одни распахивали целинную степь, другие занимались ремеслом и торговлей. Да, в конце концов – указ Боярской думы «Морским судам быть…» – относится именно к флоту на Азовском море.

Именно там был построен первый русский флот – сам Пётр Великий возглавлял его походы из Азовского в Чёрное море.

И именно Санкт-Петербург-на-Азове становится новой столицей России, и именно его называют Северной Пальмирой.

Что же дальше?

Итак, проходит всего лишь десяток-другой лет – и вот в прежней пустыне возникает прекрасный белый южный город, окруженный виллами знати в средиземноморском стиле, и пышными садами, подобный Триесту или Неаполю.

Развивается торговый капитализм, без особой спешки проникает западноевропейская материальная культура.

В гавани Санкт-Петербурга бросают якоря ежегодно сотни и тысячи кораблей – из стран Средиземноморья – от Испании до Турции.

На место чопорных самодовольных немцев приходят живые и общительные итальянцы и французы.

Не отвлекаясь на войну, правительство имеет возможность проведения не лихорадочных, а напротив – обдуманных и последовательных реформ. Без «апокалиптических эксцессов» по выражению Н.С. Трубецкого.

Может быть, именно десяток-полтора лет спокойных и мирных, и нужны были России, чтоб нормально провести реформы – пусть и такие сумбурные как петровские?

А какие перспективы открывались по части торговли Россия со странами Востока через Каспийское море?