Росс Полдарк

Когда они приблизились к вершине утеса, опять полил дождь, за несколько секунд вымочив их до нитки, заливаясь в рот и глаза. Им пришлось повернуться и спрятаться за изгородью, пока тот не перестал.

На вершине утеса находились люди. То тут, то там как светлячки вспыхивали огни фонарей. В ста футах ниже, прямо под ними, мерцало еще больше огней. Они пошли по узкой тропинке, пока не добрались до широкого уступа, где стояла группа людей, обратив глаза к морю.

Прежде чем они смогли разобраться, в чем дело, на нижней тропинке показалась фигура, вынырнувшая из тьмы, как демон из ада. Это оказался Пэлли Роджерс, вода стекала с его обнаженного волосатого торса и огромной бороды лопатой.

- Плохи дела! - прокричал он. - Они сели на мель через пятнадцать минут после того как... - ветер отнес его слова. - Если бы корабль зашел чуть глубже в залив, могли бы перебросить им канат.

Он принялся натягивать штаны.

- Ты попытался до них добраться? - прокричал Росс.

- Трое наших попыталось доплыть. Но Господь воспрепятствовал. Теперь корабль долго не продержится.

Корабль повалило на борт, волны перекатываются через него. Еще до рассвета станет кучей плавающих обломков.

- Кто-нибудь из экипажа доплыл до берега?

- Двое. Но Господь забрал их души. До рассвета к ним присоединятся еще пятеро.

Между ними протиснулся Ник Вайгас. Отблеск фонаря осветил его сияющую розовую физиономию простачка с щербатой ухмылкой.

- Что за груз он нес?

Пэлли Роджерс отжал из бороды воду.

- Они сказали, что везли из Падстоу вощеный фитиль и шерсть.

Росс отошел от них и вместе с Джудом начал спускаться по утесу. Когда они добрались до самого низа, он заметил, что за ними следует Демельза.

Тут они были укрыты от ветра, но каждые несколько секунд в выступ скалы била волна и обдавала их брызгами. Начался прилив. Под ними на последнем пятачке песка мерцала группа фонарей, где люди всё еще ждали, что волнение ослабнет, чтобы рискнуть жизнью и подплыть к месту крушения. С этого места можно было различить темную массу, которая могла оказаться и скалой, но они знали, что это не так. На ней не светились огни, и не было видно никаких признаков жизни.

Росс подскользнулся на размякшей дороге, и Джим Картер схватил его за руку.

Росс поблагодарил его.

- Тут ничем нельзя помочь, - пробормотал он.

- Что вы сказали, сэр?

- Тут ничем нельзя помочь.

- Нет, сэр. Я, наверное, вернусь. Джинни будет переживать.

- Еще один показался, - завопила стоявшая рядом старуха. - Гляньте-ка, болтается на воде, как пробка. Вот нос, за ним корма. К утреннему приливу будет чем поживиться! Будет вам плавник!

Сильный порыв дождя обрушился на них, как рой насекомых.

- Прихвати с собой девчонку, - велел Росс.

Демельза раскрыла было рот, чтобы возразить, но от налетевшего порыва ветра с дождем у нее перехватило дыхание.

Росс смотрел, как они карабкаются, пока не исчезли из виду, а потом спустился, присоединившись к небольшой группе людей с фонарями на песчаном берегу.

Глава восемнадцатая

Джинни Картер шевельнулась в своей кровати. Она всё еще спала, точнее, дремала, и ей снилось, что она печет пирог стэрри-гейзи [8], а все рыбы вдруг моргнули, превратились в детей и начали плакать. Она сразу же проснулась, но этот плач до сих пор стоял у нее в ушах. Она встала и прислушалась к своему ребенку в колыбели, которую Джим сделал сам, но не было слышно никаких звуков. Скорей всего, ее фантазия разыгралась из-за стучащего по плотно закрытым ставням дождя, воя бури, проносившейся мимо коттеджей.

И почему только Джим оставил теплую постель и вышел в такую бурную ночь в надежде подобрать что-то после крушения? Она просила его не уходить, но он не послушался. Так было всегда. Джинни всегда просила его не уходить, а он всегда находил предлог и уходил. Каждую неделю две или три ночи он отсутствовал, возвращаясь на рассвете с фазаном или жирной куропаткой под мышкой.

Он сильно изменился за последние несколько месяцев. Всё началось в январе. Однажды он пришел из шахты и слег, кашлял, кашлял и кашлял. На следующей неделе он пропал на две ночи с Ником Вайгасом и вернулся с едой, которую, учитывая потерю его заработка, взять было неоткуда. Джинни казалось неправильным говорить ему, что уж лучше бы она сидела впроголодь, чем его поймают за нарушение закона. Джим же смотрел на это иначе, его задевало и расстраивало, что она не радовалась.

Джинни, поеживаясь, выскользнула из постели и подошла к ставням. Открывать их она не стала, потому что дождь ворвался бы в комнату. Но глянув сквозь щели в ставнях, где лил дождь, она поняла, что ночь по-прежнему черна.

Ей показалось, что на первом этаже раздался шорох. Под порывами ветра весь коттедж скрипел и шатался. Скорей бы возвращался Джим.

Ей стало бы намного легче, заплачь Бенджи, ведь тогда у нее был бы предлог уложить его с собой в постель, чтобы убаюкать и почувствовать объятия его цепких ручонок. Но ребенок спал.