Роман, в издательство

Я брел через эту многолетнюю жижу отходов человеческого прогресса и не мог понять: где моя жизнь пошла наперекосяк и почему? Я ж был нормальным ребенком, мои родители были классными, мы любили друг друга и дорожили своей семьей. Дед, оказывается, был хорошим писателем и вроде нормальным человеком, судя по призраку. Да, только мама не смогла простить родителей… Может, это и было то, из-за чего апокалипсис и настигнет человечество: люди не научились прощать и любить?

Свет фар резко ослепил меня, и от неожиданности и внезапной темноты вокруг я оступился и упал. Резкая боль пронзила ногу. «Вот оно!» — мелькнула мысль, и я потерял сознание от удара по голове кого-то подскочившего ко мне сзади.

Очнулся я в машине скорой помощи. Какими-то остатками возвращающегося сознания я понял, что пророчество деда начало сбываться, и моя нога была обездвижена. Смысла о чем-либо спрашивать не было. Меня везли в больницу.

На все задаваемые в больнице вопросы я не отвечал, осознавая, что у меня перевязана голова и можно запросто прикидываться придурком.

Мне наложили гипс и дали какое-то успокоительное. Я уснул. Снился бред, как друзья превращались в оборотней, а драконы становились друзьями.

Глава 8 День пятый

Проснулся я с одной мыслью: «Как хорошо было писать сказки! Драконы, герои… Добро всегда побеждает зло, и ты творец этого мира… а не зло ведет тебя тропой в могилу!»

Я открыл глаза, в окно било солнце, а на стуле дремал служивый, ждущий, когда я очнусь. Значит, документы у меня не украли, а врачи обязаны были вызвать полицию из-за такой травмы.

Я пошевелился и разбудил сержанта.

— Сергей Федорович Пчельников? Вы задержаны по подозрению в убийстве гражданина Семена Семеновича Прихотькова.

«Ого! А мне никто не напомнил, что мой отец был Федором. Значит, я получаюсь тезкой деда? Весело! Интересно, это что-то значит?» — думал я, совсем не собираясь реагировать на слова полицейского. Раз уж предсказание о первом дне, когда запустилось умирание моего тела, сбылось, как предсказал дед-писатель-призрак, значит, осталось мне недолго… Какая была разница теперь: отвечу я ему или нет…

Врачи сказали полицейским, что моей жизни ничего не угрожает, ходить с костылями я могу, и меня повезли в отделение полиции.

Через час явился Роман, показав свою «корочку» полковника чего-то там, подошел к решетке и сказал:

— И второе пророчество деда сбылось.

— Как это? — оторопел я.

— Ты не можешь выйти отсюда, значит, и вторая нога обездвижена. Я могу попробовать перевести тебя к себе, но смысл? Жить тебе осталось… пять, шесть, семь, восемь… четыре дня, какая разница, где…

Я не отвечал. С кем говорить? С Романом? Кто он? Родственник? У деда было много братьев? Значит, какой-то брат, если брат вообще… И вдруг проснулось любопытство писателя…

— Ром! А кто ты на самом деле? Ты же не родственник мой, да? — пришло осознание мгновенно, яркой вспышкой. — Это неправда. Ты же говорил, что безработный, и дед хочет, чтобы ты стал детским писателем, а ты оказываешься полковником ФСБ. Что происходит? Раз уж я приговорен, может объяснишь?

Роман, улыбаясь, открыл ключом замок и зашел ко мне в клетку, или как она там называется, как к себе домой. Дверь осталась незапертой. «Почему такая беззаботность?» — промелькнуло в голове.

Роман сел рядом и, обняв меня за плечи, произнес:

— Видишь ли, брат!

— Да не прикидывайся ты моим братом! — скинув его руку с плеча, взбрыкнул я. — Не знаю я тебя! И дед не говорил мне, что ты мой брат!

— Стоп-стоп-стоп! Дед сказал, что я его внук, а значит, брат тебе… Ну, или брат, фигурально выражаясь… — улыбнулся Роман.

— Нет, не надо выражаться фигурально! У тебя есть полное имя? Назови, Роман батькович такой-то! Кто ты?

— Есть полное имя, но я не уверен, что ты готов его услышать…

— А ты не волнуйся за меня! Говори! — приказал я, понимая, что терять уже мне нечего…

— Хорошо. Меня зовут Сергей Федорович Верхотуров.

— То есть? — вот уж точно такой наглости и такого бреда не ожидал я услышать никогда.

— Я — это ты. Или так скажем, лучшая версия тебя, или тот, кем ты мог бы стать…

— Погоди-погоди! Ты же Роман! Разве нет?

— Ты был в поисках сюжета для романа, когда мы встретились, вот я и представился Романом. Ты искал свой интересный роман и нашел его, то есть меня!

— Что за бред? И потом я не Верхотуров, а Пчельников…

— Ну, изначально ты был Верхотуровым, потому что, когда ты родился, твои родители не состояли в браке, и как положено в таких случаях по закону тебя записали на фамилию матери, а она на тот момент была Верхотуровой, а потом твой отец тебя усыновил, и ты стал Пчельниковым.

— То есть ты нереальный, если ты это я? — дошло до меня. — Ты призрак, как и дед, да?

— Ну, кто из нас нереальный — это еще надо посмотреть! Я истинно знаю, кто я, а ты — только по косвенным признакам, рассказанным тебе другими людьми. Я знаю, чего хочу, а ты готов умереть и даже не бороться за свою жизнь! Я хочу жить, а ты — по-моему нет! Смотри — дверь открыта, а ты даже не дернулся, чтобы сбежать! Какой-то призрак сказал, что твоей жизни конец, и ты поверил!